Дэн Симмонс: Полый человек

В семь часов Джереми встал, снова покормил кошку, включил на полную громкость радио на кухне, побрился, принял душ и выпил три чашки кофе, после чего позвонил в службу такси и договорился, чтобы через сорок пять минут машина забрала его из автомастерской на Конестога-роуд. Затем посадил Джернисавьен в переноску – кошка недовольно била хвостом, потому что после катастрофического путешествия в Калифорнию к сестре Гейл клетка использовалась только для визитов к ветеринару – и отнес ее на пассажирское сиденье «Триумфа».

В понедельник, перед похоронами, Бремен купил восемь канистр керосина. Теперь он поставил четыре канистры на заднее крыльцо и открутил крышки. В холодном утреннем воздухе разнесся резкий запах. Судя по небу, к вечеру пойдет дождь.

Джереми начал со второго этажа – полил керосином кровать, одеяло, шкафы для одежды вместе с содержимым и кедровый комод, а затем снова кровать. В кабинете темнела и съеживалась от пахучей жидкости из второй канистры белая бумага. Потом он полил керосином ступени лестницы и темные балясины перил, которые они с Гейл пять лет назад с таким трудом очистили от старой краски и обновили.

Оставшиеся две канистры Бремен разлил внизу, ничего не пощадив, – даже рабочую куртку жены, все еще висевшую на крючке у двери, – а с пятой канистрой обошел вокруг дома, поливая переднее и заднее крыльцо, садовые стулья, дверные косяки и сетки от комаров. Последние три канистры пошли на дворовые постройки. «Вольво» Гейл стоял в амбаре, который они приспособили под гараж.

Отъехав по дорожке ярдов на пятьдесят, Бремен остановил «Триумф», вылез и вернулся к дому. Он забыл спички, и пришлось идти на кухню и рыться в ящике стола, забитом всяким хламом. От паров керосина по его щекам бежали слезы и все вокруг немного расплывалось, словно кухонный стол, пластиковая стойка и высокий старый холодильник были чем-то нематериальным, просто миражом в жаркой пустыне.

А потом, когда в забитом всякой всячиной ящике обнаружились два коробка спичек, Джереми вдруг озарило: он понял, что должен делать.

Стой тут. Зажги их. Ложись на диван.

Он уже достал две спички и собирался чиркнуть ими о коробок, но у него закружилась голова. Остановил его не голос Гейл – это была сама Гейл. Словно пальцы отчаянно царапали плексигласовую пластину, которая их разделяла. Пальцы царапали крышку гроба из красного дерева.

Ты не в гробу, малыш. Тебя кремировали – как ты просила три года назад, на Рождество, когда мы напились и сокрушались по поводу смертности человека.

Бремен подошел к столу и поднес две спички к крышке коробка. Головокружение усилилось.

Кремация. Это правильно. Мы оба станем пеплом. Твой я рассыпал в саду за амбаром… Может быть, ветер принесет туда немного моего.

Джереми принялся чиркать спичками о коробок, но царапанье усилилось, проникая в его череп и превращаясь в сильнейшую мигрень, от которой картинка перед глазами рассыпалась на тысячи светлых и темных точек, а слух наполнился шорохом крысиных лапок, скребущих по линолеуму.

Открыв глаза, Бремен увидел, что стоит снаружи, а пламя уже бушует на кухне, освещая окна на фасаде дома. Он постоял немного, ощущая пульсирующую в такт с ударами сердца головную боль и размышляя, не вернуться ли в дом, но когда пламя показалось в окнах второго этажа, а дым повалил из противомоскитной сетки на заднем крыльце, повернулся и направился к надворным постройкам. Гараж вспыхнул с приглушенным хлопком, опалив его брови, и он пошел к машине мимо пылающего дома.

Стая ворон, громко крича и бранясь, поднялась с садовых деревьев в небо. Джереми запрыгнул в «Триумф», дотронулся до клетки, словно успокаивая встревоженную кошку, и поспешно уехал.

Глаза Барбары Саттон, которой он отдал кошку, были красными от слез. Деревья заслоняли столб дыма из долины, откуда он только что уехал. Джернисавьен съежилась в своей переносной клетке, настороженная и не отрывавшая взгляда от Бремена. Он не поддержал попыток Барбары завязать светскую беседу, сказав, что у него встреча, и поехал в автомастерскую на Конестога-роуд, где продал «Триумф» своему бывшему механику по заранее оговоренной цене, после чего сел в такси и поехал в аэропорт. Когда машина выехала на шоссе, ведущее в Филадельфию, навстречу промчались пожарные машины. Джереми отставал от графика всего на пять минут.

В аэропорту Бремен подошел к стойке «Юнайтед эйрлайнз» и купил билет на ближайший рейс. Когда «Боинг-727» оторвался от земли, Джереми немного расслабился, откинул спинку кресла и почувствовал, что может позволить себе заснуть. И случившееся навалилось на него всей своей тяжестью.