Пол Андерсон - Великий крестовый поход. Танцовщица из Атлантиды. Коридоры времени

Когда я, запинаясь от волнения, перевел рыцарям слова Бранитара, сэр Оливер громко застонал, а сэр Роже процедил сквозь зубы:

— Проверим. Хорошая пытка будет и отменным наказанием за вероломство.

— Можете начинать, — Бранитар брезгливо поморщился, — я вас не боюсь. Даже если вы сломите мою волю, это ничего не изменит — курс корабля останется прежним, все бесполезно. Механический штурман как раз и предназначен для подобных случаев, чтобы корабль мог сам вернуться домой, при любых обстоятельствах. — Он помолчал, потом, как мне показалось, вполне искренне, добавил: — Поймите, я не таю на вас злобы, вы безрассудно храбры, и я даже сожалею, что нам необходим ваш мир. Если вы освободите меня, обещаю, когда мы прибудем на Териксан, я замолвлю за вас слово, и, может быть, вам сохранят жизнь.

Сэр Роже в нерешительности потер виски.

— Ерунда, — после некоторого молчания воскликнул он. — Как только корабль сядет, им снова можно будет управлять! — Я поразился самообладанию барона. — Развернем корабль и возвратимся домой. — Он повернулся к Бранитару. — Это возможно?

— Я не поведу вас, а без меня, без знания навигационных карт, вы никогда не отыщете дорогу! Ваша планета будет далеко, невообразимо далеко — лучу света и тому понадобится не менее тысячи лет, чтобы долететь до нее.

— Вы думаете, мы непросвещенные дикари, — оскорбился я. — Нам не хуже вашего известно, что луч света пронзает пространство в мгновение ока.

Бранитар безразлично пожал плечами.

— Сколько нам еще лететь? — сверкнув глазами, поинтересовался сэр Роже.

— Десять дней. Межзвездные расстояния огромны. Мы вышли в космос уже триста лет назад, но звезд так много!.. Поэтому мы обнаружили вашу планету только сейчас.

— Ничего, — вымолвил сэр Роже, — версгорцы еще пожалеют, что наша малютка-Земля попалась им на глаза.

— Искренне советую сдаться, — ответил на это Бранитар. — Я понимаю, конечно, оружие корабля, на которое вы рассчитываете, обладает чрезвычайной разрушительной силой, но, как бы вам ни хотелось, вы не сможете им воспользоваться: силовые экраны крепостей задержат любой губительный луч. А вот корабль так не защищен — генераторы полей слишком громоздки — вы будете обращены в прах первым же выстрелом.

— Что ж, у нас есть на размышление еще десять дней, — выслушав все это, произнес сэр Роже. — Пока придется сочинить что-нибудь — не стоит пугать людей раньше времени; благо из других помещений корабля не видно, где мы находимся.

Он энергично вышел, плащ его взметнулся за спиной словно два могучих крыла.

В армии я человек незначительный, и многое происходило без моего участия, однако, пытаясь, как можно полнее описать события, я буду восполнять пробелы домыслами, надеясь, что они не сильно отличаются от того, что происходило на самом деле — священники на исповеди выслушивают много тайн и умеют догадываться о скрытом. Полагаю, например, что сэр Роже отвел леди Катрин в сторону и открыл ей истинное положение вещей. Возможно, он рассчитывал найти в ней мужество и твердость духа, но она разразилась слезами.

— Будь проклят тот день, когда я вышла за Вас! — кричала она, топая маленькой ножкой об пол; ее прекрасное лицо то заливалось краской, то смертельно бледнело. — Мало того, что Вы опозорили меня перед всем королевским двором, вынудив жить в затхлой берлоге, которую почему-то именуете замком, так теперь Вы в своем неуемном азарте подвергаете риску жизни и души наших детей!

— Дорогая, — запинаясь отвечал барон, — я ведь только…

— Глупец! Вам недостаточно было просто отправиться во Францию развратничать и грабить. Вам вздумалось попутешествовать в воздушном гробу! Вы оказались настолько близоруки, настолько самонадеянны, что поверили, будто Демон боится Вас как обычный раб. О, Матерь Божья, за что мне такая доля?!

Рыдая, она удалилась. Сэр Роже, с камнем на сердце, долго смотрел ей вслед, потом, вздохнув, отправился проверять свое воинство.

Солдаты, расположившись в просторных трюмах, готовили ужин. Несмотря на дымящиеся костры, в помещениях было свежо и прохладно — Бранитар рассказывал мне, что корабль оснащен специальными аппаратами, восстанавливающими жизненные силы воздуха.

Меня несколько раздражало отсутствие дня и ночи — круглые сутки полированные стены источали равномерный голубоватый свет — но солдаты, по-видимому, не обращали на это ни малейшего внимания. Они вольготно расположились вокруг костров, пили эль, играли в карты, бахвалились друг перед другом, ловили блох — необузданная стихия, но вместе с тем, беззаветно преданная своему командиру.