Екатерина Елизарова - Под светом твоей звезды

Трудно сказать, какое время суток было, когда я проснулась на этот раз. Утро? Уже день? А может, все еще ночь? Или ночь давно прошла? Еще до того, как я вообще легла? В космосе определить это хотя бы приблизительно не представлялось возможным, а мои внутренние часы молчали, пребывая в неведении вместе со мной. Часов, показывающих земное или хотя бы алантаирское время, я тоже не видела. Интересно, кстати, как у них на планете обстоят дела с исчислением времени?

Задавшись этим вопросом, а также желанием поесть, я пошла разыскивать инопланетянина. Мм… точнее коренного жителя моей будущей родины. М-да.

Чувствовала я себя почти прекрасно, если не считать того, что меня слегка штормило при ходьбе. Так, будто я несколько перебрала с увеселительными напитками.

Тейлондер снова обнаружился в рубке. И что, спрашивается, он там все время делает?! Кораблем ведь управлять не надо, насколько я знаю. Уж тем более пока мы висим на орбите его планеты в ожидании. Чего-то. Моего всеобщего просвещения и приобщения, надо полагать.

Мне даже захотелось высказать ему нечто язвительное по этому поводу. Голод не только энергетический, но и вполне себе реальный, сказывается на мне не самым удачным образом для окружающих. Однако Тей обескуражил и буквально обезоружил меня, подскочив и сразу поведя на камбуз. Он достал все из того же супершкафа гроздь чего-то ярко-алого и несколько тонких длинных темно-зеленых стручков или палочек и передал их мне. На тарелке! Обычной круглой тарелке! Увидев посуду, взявшуюся неизвестно откуда, я остолбенела, оттаяла, откусила по дороге до стола кусочек выданной «палочки» и снова остолбенела. Соленый фрукт – это что-то новенькое. Хотя, может, это и не фрукт вовсе? Закинула в рот ярко красный шарик с грозди – сладковато кислый. Интересно.

– Что это? – не выдержала безмолвия я.

– Чанга и патис.

– Хм… А что это? – повторила я.

– Фрукты, – покорно ответил он.

В другой ситуации от такого вот диалога я бы незамедлительно начала закипать, но идея фикс о ноже, которым можно было бы покрошить чангу (или патис?) и смешать с… в общем, со вторым фруктом, сопровождаемая взрывом непередаваемого вкуса во рту при их одновременном откусывании, сделала меня исключительно миролюбивой.

– Ммм… а нож есть? – спросила-таки я. – Такое длинное, острое, чтобы резать?

– Ээ… сейчас, – сказал мой заботливый рыцарь и направился куда-то к очередной стене.

Довольная улыбка незамедлительно расплылась на моем лице, когда лезвие без ручки, но вполне пригодное для резки появилось передо мной.

– Спасибо, котик, – промурчала я и, забыв про нож, продолжила с огромной скоростью уминать фрукты.

– Женя?.. – донеслось до меня обеспокоенное. Я посмотрела на пришельца, но сфокусировать на нем взгляд не получилось. Я нахмурилась и, забыв о еде, усиленно заморгала.

Тейлондер пробурчал что-то непереводимое, подошел вплотную и положил руки мне на виски.

– Закрой глаза, – попросил он.

Яркие разноцветные огоньки плясали под смеженными веками, и внутренний взор разбегался в попытке уследить за всеми одновременно. А потом их все вдруг поглотила белая вспышка, после которой настала привычная темнота.

Сознание прояснилось, и я с сомнением посмотрела на свою тарелку.

– Видимо, мне не стоит больше это есть? – спросила я.

– Да. Моя вина. Впредь буду подбирать тебе пищу осмотрительнее. Если ты все еще голодна, то сейчас лучше перекуси тем, что осталось с Земли.

Я кивнула. Есть мне не хотелось. Несмотря на странный дурманящий эффект инопланетные деликатесы свое дело сделали, достаточно насытив меня.

– Почему ты это делаешь? – спросила я. – Возишься со мной?

– Я должен.

Не знаю, что я рассчитывала услышать, но его ответ неожиданно неприятно уколол меня.

Я кивнула и направилась к себе в каюту. Якобы доедать остатки земных припасов.

Чем занять себя, я решительно не знала. Включать ноутбук, понимая, что подзарядить его будет негде, не хотелось. Вдруг приспичит продемонстрировать его алантаирцам? Впрочем, что смотреть самой, что показывать другим, в условиях отсутствия интернета все равно было особо нечего. Спать тоже не хотелось. А потому, когда пришел Тей и пригласил снова попробовать обучение языку, я почти обрадовалась. Однако сколько ни произносил он заковыристых фраз или отдельных слов, на этот раз ничего понять мне не удалось. Смотрящие в упор синие глаза вновь и вновь наталкивали на мысли о том, что моему появлению на Алантаире не будут рады, так же, как не рад моему обществу сейчас Тей. Я не была избалована благосклонным отношением к своей персоне, меня никто не ждал дома, никто в этой, взрослой, жизни не любил меня, но отчего-то такие мысли причиняли если не боль, то ощутимый дискомфорт. Начать жить с нуля, научиться общаться с людьми другой планеты заведомо не получится. Утомленная, с глухой постепенно нарастающей головной болью я отправилась к себе. Просто лежать и состоянием неподвижности пытаться усыпить эту боль.