Екатерина Елизарова - Под светом твоей звезды

Я пригорюнилась, но после первого же урока воодушевилась. Способ Тея существенно отличался от зубрежки алфавита, чтения по слогам и заучивания отдельных слов. Я не могла читать мысли и проникать в сознание, но это умел Тей, и на этом он построил мое обучение. Сначала он говорил совершенно непонятную труднопроизносимую абракадабру, потом прикладывал свои руки к моей голове и смотрел в глаза, явно пытаясь что-то внушить. Я, понимая, что способность говорить на языке местных жителей мне необходима, не сопротивлялась и прилежно смотрела в ответ, но ничего не происходило. Тей хмурился, но не сдавался. После в десятый раз произнесенной одной и той же фразы я, не понимая отдельно взятых слов, смутно на самой границе восприятия начала улавливать смысл. Понимание это гнездилось где-то в груди и никак не хотело образовываться в привычную форму мысли, чтобы полностью его осознать и объяснить моему учителю. В конце концов я пробурчала что-то неразборчивое о дереве, покрытом мелкими персиками, на что Тей почему-то вытаращил глаза. Оказалось, он действительно говорил о каком-то их алантаирском дереве, плоды которого похожи на земные персики, только маленькие. Чему он удивился, когда целью его воздействия являлось именно обучение языку, я не поняла. На мой взгляд, результат несомненно был. Однако почти сразу после «сеанса» я готова была согласиться на традиционное обучение и даже год для этого проторчать в космосе. До чего же я не люблю боль! Ненавижу чувствовать себя слабой и разбитой! Никогда мне не приходилось испытывать этих чертовых мучений столько, сколько пришлось со времени появления пришельца в моей жизни. Ну за что?!

Вслед за болью пришла отвратительнейшая тошнота. Ненавижу тошноту! Даже не знаю, что сильнее: саму мигрень или сопровождающую ее тошноту. Все гадко!

– Как же мне плохо! – застонала я, не собираясь стесняться в выражениях чувств при человеке, виновном в моем состоянии.

А потом подумала о диване, о том, как хорошо было бы опуститься сейчас на него, а не на пол. И диван появился! Вот уж не думала, что Тей столь догадлив. Или он все-таки прочитал мои мысли? Или не Тей, а сам корабль?! Как бы там ни было, села я на (о, чудо!) мягкий, в отличие от моей койки в каюте, диван, а затем и легла, свернувшись калачиком. Только легче не становилось. В голове набатом стучала кровь, а головокружение ощущалось даже в положении лежа. На тело накатила обездвиживающая слабость, и хотелось мне только одного: чтобы все это прекратилось. Да и то вяло.

Тей подошел и сел на корточки рядом с диваном. Глаза мои были приоткрыты, и видела я красивого парня, взволнованно смотрящего на меня. Но на эту картинку наслаивалась другая, видимая уже не глазами. Светящиеся всполохи и тянущиеся оранжевые нити.

– Смерти моей хочешь?! – прохрипела я и попыталась отодвинуться от «кормильца».

– Как раз наоборот, – спокойно сказал Тей. – Твои жизненные силы почти на нуле. То ли из-за того, что моя энергия усваивается у тебя не до конца, то ли из-за чрезмерных нагрузок на нервную систему, но подпитка теперь нужна чаще, чем это было раньше. И будет лучше, если мы вместе придумаем, как сделать этот процесс наиболее эффективным и наименее болезненным. Расслабься и открой центр солнечного сплетения. Вот здесь, – сказал он и приложил ладонь на середину моей груди. От его руки шло уже знакомое тепло, а с пальцев срывались тоненькие полосочки колючего света. Я залюбовалась ими и почувствовала, что напряжение спадает. Тей убрал руку, но там, внутри меня, что-то запротестовало его решению. За его рукой потянулись мои нити, сейчас скорее напоминающие прямые и тонкие серые лучики, чем быстрые и витиеватые хищные ленты, оплетающие жертву. Непроизвольно я сама тоже чуть подалась вперед. Тей заметил это движение и посмотрел недоуменно. Потом, будто о чем-то догадавшись, положил свою ладонь на тыльную сторону моей и сжал. Оранжевый свет тут же полился в меня, заполняя собой. И это было чертовски приятно!

Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом и ощущая покой и почти блаженство. Больше ничего не болело, но какой-то неясный дискомфорт все-таки ощущался. Хотелось чего-то еще, хотелось большего, но я не понимала, как это что-то получить.

– Спасибо, – тихо сказала я, когда Тей убрал руку.

Он мазнул по мне взглядом и кивнул.

– Сейчас тебе лучше поспать. Думаю, так большая часть полученной энергии сможет усвоиться. Сон – естественное для этого состояние.

– Ладно, – покорно согласилась я и, осторожно встав, пошла к себе.