Лев Куклин - Операция «снег»

И Бычок смалодушничал. С отвращением ко лжи, внушенным ему с очень ранних пор, он был вынужден кивнуть. Бычок проделал это нехитрое короткое движение с трудом, судорожно и несчастно сглотнув при том, но тем не менее определенно. Чего не сделаешь ради мальчишеской солидарности! Сраженная кивком головы такого интеллигентного на вид мальчика, солидная чета ошеломленно протянула Саньке два рубля…

Тем не менее единственное, что мальчишки снисходительно позволяли Бычку — это ловить рыбу на удочку рядом с ними среди нагромождения камней.

Каким-то звериным чутьем они были на все сто уверены, что он ничего не поймает на свой купленный в столичном универмаге набор «Юный удильщик».

И действительно, даже неприхотливые зеленухи обходили его приманку! Красный пластмассовый поплавок лениво покачивался на мелкой ряби.

А в двух метрах слева и справа от него, от этого незадачливого удильщика, счастливцы то и дело на свою кустарную снасть вытаскивали вибрирующих в воздухе рыбешек…

— Видали рыбачка? — шикарно цыкнет кто-нибудь сквозь дыру от выпавшего зуба, кивнув в сторону очкастого мальчугана. — Дельфина еще не усек, а, Бычок?

И тут же переходили на свое, профессиональное:

— Нырнул, а катранка прямо против меня, ну как мишень, стала лагом — и стоит…

Но вот… произошло почти невероятное! Бычок, этот хилый очкарик, осмелился доплыть до Чертова Пальца — мрачной отвесной скалы у входа в бухту! Для него, конечно, это было поистине отчаянным поступком. И молчаливое сопение мальчишек являлось тому свидетельством…

Но он плыл слишком медленно — доморощенными саженками, этим самым неэкономным стилем, нелепо переваливаясь с боку на бок и высоко занося слабые, как тростинки руки.

Вдобавок, он то и дело поправлял очки — те самые, дужки которых были стянуты сзади резинкой от трусов. Видимо, вода заливала стекла. И конечно, он не мог предусмотреть одного обстоятельства.

С моря шла мертвая зыбь — широкая медленная волна, последний след шторма, разгулявшегося где-нибудь у берегов Турции. Безобидная в открытом море, она ярилась и свирепела в узких, теснивших ее каменных лабиринтах бухты. С каждой новой волной накат у берега становился сильнее и опасней. Справиться с ним мог бы только опытный и сильный пловец. Этого не мог, конечно, знать городской мальчик…

Отбойная волна отшвыривала его назад, словно слепого котенка. «Постой, постой… А почему именно слепого? — успел подумать я машинально. — Ах да, у него же могло сорвать очки или залепить глаза пеной».

Кто-то из мальчишек неуверенно сказал у меня над ухом:

— Ребята, а Бычок-то тонет…

Их сбивало с толку то, что он не кричал: «Помогите!» или что-нибудь в этом же роде. Они хорошо плавали, эти береговые мальчишки… Но Бычок тонул молча и, если можно так сказать, с достоинством.

Я на ощупь натянул ласты, стараясь не упустить глазами то место, где последний раз мелькнула голова мальчика, и, торопливо сделав несколько глубоких вдохов, поднырнул под пенный гребень очередного вала.

Мне повезло: на четвертом или пятом заходе я задел мальчишку за руку. Он уже обессилел, обмяк и наглотался воды.

Делать ему искусственное дыхание не пришлось. Он быстро пришел в себя, но долго еще морщился и откашливался, сплевывая горькую морскую воду.

Потом, натягивая рубашку, он взглянул на меня откуда-то из-за подмышки своим круглым совиным глазком и сказал:

— А все-таки я немножко совсем не доплыл… Самую чуть-чуть!

— Чуть-чуть… — вскипев, передразнил я его. — Не утонул ты чуть-чуть, заморыш несчастный! Он не обиделся и только глубоко вздохнул, невольно проведя рукой по ребрышкам, неожиданно гулким, как ксилофон. А потом спросил вдруг:

— А завтра вы здесь будете?

— А тебе зачем? — не слишком вежливо буркнул я.

— Я опять поплыву! — горячо выпалил мальчишка. — Понимаете? Я же должен доплыть! Обязательно должен! Ну, а в случае чего… Вы меня опять спасете… Ладно?

Я просто-напросто опешил от такого-нахальства. Да что я ему — общество спасения на водах, что ли?! Несколько мгновений я вглядывался в его серьезное очкастое лицо, раздумывая — не дать ли ему хорошенько… В воспитательных целях… Но… было что-то такое в выражении его глаз, что совершенно неожиданно для себя самого я ляпнул:

— Ладно… приходи, там посмотрим…

И все мальчишки, столпившиеся вокруг нас, радостно загоготали. А Санька Свищ смачно хлопнул его по плечу и добавил:

— И чего смотреть? Поплывем вместе — и кранты! Что мы — не люди, что ли?