Роман Власов - Убит поток (сборник)

– Ну, не прошёл – и не прошёл. Что я, не человек, что ли?.. Наша служба тоже нужна…

В морге тишина, полумрак и металлические дверцы. Много дверец. В центре зала высится шестирукий автомат, напоминающий дерево. Пахнет химией. На терминале кислотным зелёным шрифтом выводятся имена покойников. Мигает курсор, словно приглашая продолжить список.

После запроса автомат оживает, расправляет верхнюю пару рук, наклоняется и принимается вертеть головой в разные стороны, будто принюхивается.

Диду не по себе. Он представляет, как будет лежать однажды в одном из этих ящиков. Голый, одинокий… Мёртвый.

«Посмотри назад, на свою жизнь, – писал навигатор. – Чего ты достиг? Что дал человечеству? Ты ответишь, что всегда следовал инструкциям программы. И «пути её неисповедимы». И это означает, что ты не сделал ничего. Только не пиши мне, пожалуйста, про детей… Хотя о чём я беспокоюсь. Вряд ли ты вспомнишь, что таковые вообще у тебя есть».

Дид помнит… Дочка в географическом институте. Он пару раз просматривал её оценки во время вспышки. Неплохо учится. Не блестяще, но вполне… Младший – ротозей. Математика вот не идёт. А без математики сейчас никуда. Без математики станешь Куприяном… Но зато компанейский мальчик. Вроде. По словам жены.

Мысль Дида обрывается. Автомат с грохотом открывает дверцу на уровне пола. Князь Сабин Лала выезжает на холодный электрический свет морга.

Он низкого роста. Очень худой. С кривыми зубами. По всему телу должны быть синяки и кровоподтёки, но на морщинистой коричневой коже разглядеть их трудно. На указательном пальце вросший перстень-печатка с книгой на фоне водопада.

Князь выглядит несчастным и уставшим стариком. Смертельно уставшим.

Экран терминала обновляется. Выводятся сведения о повреждениях. Надломы каких-то хрящей, рогов, какие-то неполные переломы… Дид ничего в этом не понимает. Решает обратиться с запросом в сеть на следующей вспышке… Ясно только то, что в итоге князя удушили.

Били-били, а потом удушили? Странно.

– Формальный вопрос: это действительно ваш отец? – спрашивает следователь.

– Да… Да, это он.

Генти Лала снимает очки, опускает голову, отворачивается. Что-то шепчет себе под нос на своём языке.

Генти – большой, неповоротливый, пухлый. Надутое лицо не выражает никаких эмоций… Совсем не похож на князя. Разве что цветом кожи. И говорит без акцента. Лишь иногда забывает слова.

– Мы закончили? – спрашивает внешник Куприян. Он стоит поодаль, скрестив руки на груди. На труп смотрит с откровенным омерзением.

Дид кивает:

– Итак, сегодня рано утром вертолёт с князем Сабином и тремя сопровождающими прибыл на вокзал Алговы. Вот этот вертолёт на снимке, верно?.. Пилот был?

– Нет, – отвечает Куприян. – Был автомат.

– Допустим… Следующий вопрос: откуда прилетел князь? Из Оранжевого Княжества?

– Видимо, – пожимает плечами внешник.

– Если я не ошибаюсь… Простите… – вмешивается Генти, – Если я не ошибаюсь, отец был с официальным визитом у наших соседей, в Высоком Княжестве, в горах. Он писал мне оттуда позавчера… Просил, чтобы я его не встречал.

– И я догадываюсь, почему, – усмехается Куприян.

– Почему? – спрашивает Дид.

– У вас же там ещё фотки, да? Там должна быть одна… Вы сразу поймёте, товарищ следователь.

Они сидят в зале ожидания в больнице. Здесь пусто и сумрачно. Во всех окнах – одно большое серое облако. Робот-уборщик завис над пятном на полу. Раскидал порошок и выжидает. На диване спит, завернувшись в плед, какой-то дядя в дырявых носках. Увидев эти носки, Куприян сказал: «Видали, а? Цивилизация! Автоматизация! Планирование! Ха-ха!»

Следователь Дидерик показывает фотографии на портативном терминале.

– Вот делегация выходит из вертолёта. Четверо. Все чалмаши. Один из них князь Сабин. Кто остальные?

– Я не знаю, – отвечает Куприян. – Представляете, а?! Я получил такие директивы от программы: встретить, проводить, обеспечить. Никаких досмотров, никакой проверки документов… Глупость, да? Вот и мне кажется… Это же дикари. Да они бомбу могли протащить в своём сундуке!

Чалмашский юноша беспокойно дёргается.

– Дикари! – громко повторяет внешник. – А мы с ними цацкаемся.

– Уважаемый Куприян… Разве вы обыскиваете гостей, когда зовёте их в свой дом? А нас звали… Долго звали. И мой отец решился. Первый из оранжевых князей… И мне очень неприятно слышать от вас эти… Эти… оскорбления.

Куприян хмыкает и делает неопределённый жест рукой.