Юрий Манаков - Эпилятор

Примерно через десять минут в коридоре показался отблеск света и послышались тихие шаги. Человек с факелом шел из глубины и очень старался создавать как можно меньше шума. Получалось это у него - не очень… Выскользнув в коридор, отправился ему навстречу. Дервуд вздрогнул, разглядев тень, шагнувшую к нему из темноты, но сразу же взял себя в руки. Молча повернулся и двинулся в обратном направлении. Я последовал за ним в десяти шагах за спиной, стараясь держаться на зыбкой границе света факела, прислушиваясь и выбирая самые темные участки коридора. В общей сложности мы прошли около километра, три раза свернув в боковые переходы.

На всем протяжении коридор имел едва заметный уклон. Чувствовалось, что мы, двигаясь от факела к факелу, спускаемся вглубь горы. Источники света были размещены довольно далеко друг от друга. В основном с расчетом освещать части коридора на поворотах. Наконец, впереди послышались тихие голоса. Я догнал жреца, опустил руку на плечо и прошептал на ухо:

– Дервуд, меня никто не должен видеть. Прикажи страже отрыть двери и отвернуться к стене. Это возможно сделать?

– Да.

– Хорошо. Действуй. И помни, если я замечу, что они проявляют любопытство, мне придется убить их.

Я остался на месте, а жрец направился дальше по коридору. Пропустив его вперед шагов на пятьдесят, двинулся следом. Голоса впереди смолкли, а через пару секунд один из стражников, громко крикнул.

– Пароль.

Дервуд тихим голосом, так что я с трудом разобрал, ему ответил.

– Ночь и Справедливость.

Охранников имелось трое и говорил с ними Дервуд не более минуты. После чего один зазвенел связкой ключей, открыл и с протяжным скрипом распахнул массивную дверь в стене. Затем тюремщики, подхватив оружие, прошли шагов пятнадцать по коридору, повернулись спиной к жрецу и выстроились в ряд. Я не стал ждать окончания перестроения и без промедления проскользнул в открытую дверь. Дервуд осмотрел свой почти прогоревший факел и воткнул в специальное отверстие в стене. Затем взял в охапку из кучи в углу несколько штук новых, подхватил со стены один из горящих и вошел за мной следом. Прислонившись к стене, я пропустил его вперед и мы двинулись тем же порядком дальше по широкой лестнице, спиралью уходящей вниз по краю глубокого провала. Снизу, из бездны ощутимо тянуло теплом.

Примерно через каждые сорок ступенек лестница переходила в площадку. В таком месте в сторону, вглубь горы уходил коридор.

Мы успели спуститься только до первого ответвления, когда я почувствовал беспокойство. Внутреннее чувство предупреждало - впереди опасность! В несколько прыжков догнав Дервуда, придержал его за плечо и прошелестел в ухо.

– Есть ли тут еще кто-нибудь кроме узников? - Жрец ответил шепотом.

– Никого нет.

– Далеко нам еще идти?

– Шесть пролетов по лестнице и примерно триста шагов по коридору.

Я ткнул пальцем в сторону провала.

– А это что? - ответил мне адепт уверенным голосом, но загадкой.

– Помойка.

Решив оставить выяснение непонятного на потом, я, еще раз прислушавшись к своим ощущениям, приказал.

– Отстань на десять шагов и ни во что не вмешивайся. - После чего пошел впереди готовый к любой неожиданности.

Без приключений мы спустились по четырем пролетам. Оставался предпоследний лестничный марш, когда из бокового коридора, выставив вперед руки с растопыренными пальцами, на меня молча кинулся человек.

Видимо нападавший, хотел просто и без претензий столкнуть меня в провал. Я резко качнулся назад, уходя с линии атаки. Затем, когда руки и тело нападающего просквозило перед лицом, сделал переднюю подножку. Человек не удержался на ногах и начал падать лицом вниз, нелепо растопырив перед собой руки, а я от души добавил ему ускорения к земле ребром ладони сзади по почкам.

Мой противник, потеряв сознание от острой боли, еще не успел коснуться пола, когда в коридоре раздалось басовитое рычание и из темноты выскочил еще один нападающий. Он по комплекции ничем не уступал горилле, но превосходил ее ростом как минимум на метр. Этот монстр имел сильное желание подержать меня за горло своими мощными манипуляторами.

Бить таких здоровяков обычно одно удовольствие. В первую очередь потому, что они, полагаясь на свою силу, ничему не учатся и ничего не умеют, но могут выдержать много сильных ударов и не валятся с ног, глотая кровавые сопли и поскуливая, после первого же тычка. Но сейчас развлечения неуместны. Нужно заниматься делом. Человек я занятой, время мое - большие деньги. Поэтому, перехватив его правую руку, я, удерживая ее в районе запястья, пригнулся и поднырнул под нее, оказавшись тем самым у него за спиной. Перехватив манипулятор обеими руками, стал с доворотом поднимать его вверх. И пока выполнял сей маневр, ни с того ни с сего подумал про холодец и что запястье у этого кабана очень похоже на рульку первоклассного борова.