Андрей Акимов: Калейдоскоп. Сборник рассказов

Они проехали по указанному девушкой маршруту без каких-либо происшествий. Она указала на один из частных домов, около которого они и остановились. Мик, все это время, ловивший себя на мысли о своем видении, вдруг неожиданно для самого себя обратился к девушке:

– Милла, а нельзя-ли нам на правах твоих спасителей передохнуть на твоей хате некоторое время перед нашим делом?

Девушка смотрела попеременно на обоих парней по очереди с легким подозрением несколько секунд, затем задала встречный вопрос:

– А вы приставать ко мне не будете?

Вопрос был резонным, учитывая вид малознакомых ей парней. Они между тем коротко переглянулись и Мик с легкой улыбкой ответил:

– Честно? Ты не в моем вкусе. А Большой тебя не тронет, я тебе гарантирую. Это он с виду страшный, а в душе добрый, отзывчивый и даже ранимый человек.

– Эй, эй! Пошел в задницу! Сам ты ранимый! – забурчал Ханк.

– Вот видишь, я его ранил, – Мик улыбался.

– Пошел ты, – шуточно протянул Большой отвернувшись.

– Ладно, идемте, – немного расслабилась девушка. – Только машину отгони за другой дом, а то заложишь мое укрытие. Зайдешь потом внутрь и крикнешь меня. Пошли, Ханк.

Большой и Милла вылезли из машины и, убедившись, что улица пуста, зашли в одноэтажный дом с виду не отличающийся от остальных. Мик отъехал к соседнему дому и обнаружил во дворе, как по заказу, гараж. Правда у него не было ворот, но Мик все равно загнал туда машину и прикрыл насколько смог найденными там мокрыми тряпками и картоном. Затем он прихватил пулемет Большого, на всякий случай еще один пистолет и отправился к дому Миллы, осторожно ступая по земле, укрытой от глаз водяным покровом.

Войдя в дом Мик громко известил о своем приходе. Милла появилась через минуту из двери напротив входа. Она показала ему жестом следовать за ней. Они спустились по небольшой лестнице в узком коридоре, который заканчивался прочной железной дверью. За ней оказалась довольно просторная комната, в которой совсем не было воды. Здесь были две кровати, две тумбочки около них, трехстворчатый шкаф, стол, на котором горели две большие свечи, и кресло, в котором вальяжно восседал Большой.

– Расслабляешься, – с долей укора сказал Мик и бросил ему пулемет.

Большой с легкостью поймал тяжелое оружие и с довольной ухмылкой ответил:

– Ну ведь у меня же есть ты! Прикроешь если что!

– Нда. Милла, где можно умыться и посса…, ну в общем в порядок себя привести?

– Это наверху, выйдешь с лестницы и направо. Там по коридору первая дверь налево. Воды зачерпни с улицы, ведро у входной двери.

Мик удалился. Милла начала что-то перебирать в одной из тумбочек. Большой увидел на полке фотографию Миллы со стариком и спросил ее про деда. Милла ответила, что он был замечательным человеком. Работал на электростанции, как и большинство некогда живущих здесь людей. Родители ее были археологами и занимались раскопками за городом. Отчего-то именно в этой местности наряду с обилием подземных вод в почве находилось множество (по археологическим меркам, конечно) останков древней цивилизации. Находки появлялись с завидной постоянностью, и местным управлением было решено возвести музей. А поскольку находки представляли собой большей частью крупные и мелкие куски орнаментов, фресок и элементов строений, музей было решено снабдить образцами современных новейших разработок в области строительства и дизайна, и классифицировать его как архитектурный.

Родители Миллы пропали без вести в суматохе тех страшных событий аварии, когда ей было три года. С того момента дед был вынужден в одиночестве растить девочку. Это он настоял на возвращении в город и оборудовал подвал для приемлемого существования. Он без устали добывал еду и вещи, торгуя с пограничниками всеми ценными вещами, которые удавалось отыскать. В сущности, тем же самым занималась и банда свихнувшихся сатанистов, только в более крупных масштабах.

Большой покивал и, увидев в руках Миллы амулет, который та вынула у главаря уничтоженной шайки. Он попросил посмотреть его. Амулет, неумело сделанный из меди неаккуратным дилетантом был размером со среднюю человеческую ладонь и изображал голову какого-то чудища. Голова имела вытянутую вверх продолговатую форму, усеянную множеством глаз. От лба до подбородка посередине шла линия, делящая овал головы вертикально пополам. От линии в разные стороны ответвлялись крошечные засечки. По внутреннему мнению Большого, эту штуку невозможно было бы впарить, наверное, даже какому-нибудь самому заядлому и умалишенному коллекционеру хлама из Периметра. Но видя, что девушке эта вещь почему-то небезразлична, вернул амулет ей, выразив все то, что он думал об этом культе и этих людях в одном, как ему показалось, точном и всеобъемлющем слове: «Дебилы».