Филип Дик - Марионетки мироздания

- У меня есть власть над его созданиями.

- Чьими?

Питер пожал плечами.

- Его. Да вы знаете... он с той стороны. Не со светлыми волосами, как металл, а с разведенными руками. Не видели?

- Нет, не видел, - рискнул Бартон.

Питер удивился.

- Вы должны были его видеть. Даже их обоих, они здесь все время. Иногда я ухожу по дороге, чтобы посидеть на своем камне, откуда их хорошо видно. С трудом подбирая слова, Бартон ответил:

- Может, как-нибудь возьмешь меня с собой?

- Там хорошо. - Щеки мальчика раскраснелись, он потерял осторожность. - В хорошую погоду обоих хорошо видно. Особенно того... в самом конце. - Он рассмеялся. - Это забавно. Сначала я боялся, но потом привык.

- А как их зовут, ты знаешь? - неуверенно спросил Бартон, пытаясь ухватиться хоть за что-то, что он смог бы понять. - Кто они такие?

- Не знаю. - Лицо Питера покраснело еще больше. - Но когда-нибудь узнаю... Должен быть способ. Я спрашивал некоторых созданий высшего уровня, но они тоже не знают. Однажды я вылепил особого голема с большим мозгом, но и он ничего не смог сказать. Может, вы поможете? Умеете обращаться с глиной? Пробовали когда-нибудь? - Он подошел к Бартону и добавил вполголоса: - Никто здесь ничего не знает, и никого это не волнует. Приходится действовать в одиночку. Если бы мне кто-то помог...

- Да, - понимающе вздохнул Бартон. Интересно, во что это он вляпался?

- Я хочу выследить одного из Странников, - продолжал Питер взволнованно. - Хочу узнать, откуда они, и как это делают. Если мне помогут, может, и я этому научусь.

Бартон почувствовал себя дурак-дураком. О каких это Странниках говорит парень, и что они делают?

- Хорошо. Когда начнем? - несмело сказал он, но Питер прервал его:

- Покажите мне вашу руку. - Он взял Бартона за запястье и внимательно изучил его ладонь. Потом вдруг отпрянул, лицо его побледнело. - Вы лжете! Вы ничего не знаете, вообще ничего!

- Конечно, не знаю, - заверил его Бартон.

Однако прозвучало это неубедительно. Удивление и страх мальчика сменились явной враждебностью. Питер повернулся и открыл дверь в коридор.

- Ничего вы не знаете, - повторил он со злостью и презрением. Потом помолчал и добавил: - А я кое-что знаю.

- Что именно? - бросил Бартон. Он шел ва-банк, отступать было уже поздно.

- Такое, чего не знаете вы, - сказал мальчик. Загадочная, таинственная улыбка появилась на его лице, оно вдруг сделалось хитрым.

- Что же? - хрипло повторил Бартон. - Что знаешь ты, и чего не знаю я?

Ответом было не то, чего он ждал. Дверь с грохотом захлопнулась, послышались удаляющиеся шаги мальчика. Бартон стоял неподвижно, вслушиваясь в стук каблуков по истертым ступеням.

Мальчик выбежал на веранду и, оказавшись под окном Бартона, приложил руки ко рту и крикнул изо всех сил. С губ его сорвался приглушенный, слабый, но пронзительный возглас, отдавшийся в ушах Бартона каким-то диким эхом:

- Я знаю, кто вы. Кто вы на самом деле.

Уверенный, что чужак не идет за ним, и довольный эффектом, который вызвали его слова, Питер Триллинг прошел между кучами щебня за домом. Он миновал хлев, открыл ворота, ведущие в поле, потом старательно закрыл их за собой и направился к сеновалу.

Там пахло сеном и навозом. Питер осторожно поднялся по лестнице, не упуская из виду входа, ярко освещенного солнечными лучами. Он испытывал легкое беспокойство - чужак мог все-таки пойти за ним.

Оказавшись на чердаке, он удобно устроился в нужном месте и стал ждать, затаив дыхание и вспоминая недавние события.

Он совершил ошибку, фатальную ошибку: чужак многое узнал от него, а сам он не узнал ничего. Ну, честно говоря, человек этот узнал не так уж и много, утешил себя Питер. Его можно было в некотором смысле назвать загадкой. Нужно соблюдать осторожность, следить за каждым его шагом и не поступать опрометчиво. Этот человек еще может пригодиться.

Питер встал и снял лампу, висевшую на ржавом гвозде над самой его головой, там, где перекрещивались две мощные балки. Ее желтый свет разогнал царящий на чердаке мрак.

Вокруг все было точно так, как он оставил в последний раз; никто и никогда сюда не приходит. Усевшись на сене и поставив лампу рядом, Питер осторожно поднял первую клетку.

Маленькие красные глаза крысы сверкнули из густой спутанной шерсти. Крыса шевельнулась и отошла в глубь клетки, когда Питер отодвинул дверцу и потянулся за ней.

- Иди сюда, - прошептал он. - Не бойся.

Он взял крысу, поднял ее дрожащее тельце и погладил. Длинные усы зашевелились, а подвижный носик обнюхал пальцы и рукав рубашки Питера.