Дмитрий Галкин - Звёздная сага. Ad astra per aspera

– Вот и всё, – сказал Хотис, – когда очнется, позовите меня.

Доктор принялся оттирать руки жидкостью. Затем он собрал свой чемодан и отправился домой.

– Его покормить надо, – сказала матушка.

– Я хотела, но у него что-то во рту.

Матушка Эбра бесцеремонно залезла пальцами в рот и вытащила резиновую капу.

– Что это? – испугалась Майка.

– Не знаю, но мне кажется, это для того, чтобы зубы не сломать.

Больной глубоко вздохнул и задышал ровнее. Наверное, ему становилось легче. Майка прилежно присматривала за гостем. Когда его что-то беспокоило – она приносила из дядюшкиного хозяйства тряпицу, охлаждённую в химическом льде, и прикладывала ко лбу. А вот покормить его бульоном у неё не получилось: человек отказывался глотать. «Ну, ничего», – думала Майка, – «Очнётся – накормлю». Однако, прошло уже три дня, а он всё ещё был без сознания. Тогда помог дядюшка. Он бесцеремонно зажал нос больного пальцами и тот не произвольно сглотнул.

С того времени Майка стала настоящей сиделкой. Она кормила больного, меняла из-под него белье, обтирала тканью. Прошло две недели, но она не теряла надежду.

Как же приятно плыть! Море было таким ласковым и успокаивающим. Рин Корди наслаждался морем и прохладными волнами. Наконец, почувствовав усталость, он решил: – «Нужно поворачивать к берегу». И тут же неосторожно глотнул воды. «Ну и мерзость»! – подумалось ему, – «Когда вода в море была такой мерзкой»? Рин прокашлялся и поплыл дальше. Впереди виднелся белоснежный берег и его дом. Вот уже его ноги коснулись горячего песка, а мокрое тело почувствовало прохладные струи свежего ветра. Но вот, тело моментально высохло и стало жарко. «В дом! Скорее в дом» – мелькнуло в голове. А почему за дверным проёмом так темно? Совсем ничего не видно. Повернувшись в другую сторону, зарезало в глазах: таким ярким казался свет. Уж лучше в темноту. Но почему же так темно? Рин сделал над собой усилие и открыл глаза. «Я спал что-ли»? Самое интересное это то, что светлее не становилось. Сфокусировав с трудом взгляд, Рин удивился, что разглядывает каменную стену. Он повернулся на спину: опять перед глазами тёмная каменная стена. «Я похоронен и лежу в склепе», – единственная разумная мысль, пришедшая в голову. Затем он повернулся на левый бок и зажмурился. «Так вот откуда яркий свет»! С этой стороны стены не было. Рин с облегчением выдохнул. «Значит я не в склепе. Но где же я»? Хлопая глазами и пытаясь сосредоточиться, мозг обрабатывал окружающую картинку и отказывался верить увиденному. Но принятая мозгом информация говорила, что это явь, хоть и странная. В общем, Рин лежал в выдолбленном стенном углублении, в квадратной комнате, больше похожей на каземат, нежели на жилое помещение. Подсвечивалась эта убогость чадящей газовой лампой, подвешенной под потолок. «Видимо, здесь не так и светло, как кажется», – подумал Рин. В этот момент отворилась дверь, и в комнату вошло нечто, отдалённо напоминающее девочку. «О, ужас»! – возопило внутри естество майора-инструктора, человека педантичного, особенно в вопросах чистоты и аккуратности. Существо подошло к Рину и, улыбнувшись, произнесло:

– Какое счастье, ты очнулся!

Если бы девочка-девушка прорычала эту фразу или провыла, Рин Корди так бы не удивился. Но услышав приятное сопрано с идеальным произношением, он был потрясен.

– К…к-кто ты? – с трудом выдавил он.

– Я – Майка, то есть Майя, – ответила, смутившись, девочка-девушка.

Рин, моргая, рассматривал странное создание. Черты лица, в целом, были красивы. Но всё портили неаккуратные темные волосы и кожа, имеющая характерный оттенок неопрятности. «Не моются они, что-ли»? – подумал Рин.

– Как ты себя чувствуешь?

– Не, не знаю. Как я здесь оказался?

– Мы с дядюшкой притащили тебя на подводе. Ты свалился на твердь Промсменца внутри стального змея, окружённый шаром огня.

– Что? – только и мог спросить Рин.

– Не помнишь? Не торопись, отдыхай, потом вспомнишь.

Голос девочки-девушки звучал успокаивающе и его глаза закрылись. Он снова лежал на мягком песке. Когда ему это надоело, Рин бросился в море. Плавал и плавал, пока снова не нахлебался воды. «Фу, ну и гадость! Что случилось с морем»? Вкус был таким, будто вода протухла. Потом заработало обоняние. До этого, видимо, оно отключилось. На нежный нос майора обрушился такой букет всевозможного амбре, что он едва не задохнулся. Пахло всем и сразу: газом, канализацией, немытыми телами, грязным бельем, ещё чем-то, чего язык Рина не имел соответствующего названия. «О, ужас»! – простонало про себя всё его существо. Он стоял на палубе космического дредноута и не понимал, откуда такие запахи. Перед глазами пронеслись истребители. «Какие они классные»! – подумал Корди, – «А вот и мой». Он не заметил, как оказался в пилотском кресле. Руки привычно держали штурвал. Истребитель держал курс. Куда? Непонятно…. Как ни смотрел Рин Корди на дисплей навигатора – ничего разглядеть не мог.