Алексей Константинов - Ключ к загадке [СИ]

...

Осенью тридцать шестого года на плато Наска прибыла немецкая экспедиция. Англичане понимали, что это просто совпадение, но от чувства тревоги избавиться не могли - а вдруг на их след вышли? Джей мс с Арчибальдом стали часто наведываться на стоянку археологов и очень скоро убедились в полной неосведомленности немцев относительно англичан и шкатулки.

Более того, поскольку руководитель экспедиции тридцати восьмилетний Гюстав Гельмгольц, свободно владел английским, Арчибальд нашел с ним общий язык, беседовал на самые разные темы, начиная с истории Империи Инков и заканчивая международной политикой. От него Недвед и узнал, что по слухам руководство Германии проявляет большой интерес к этнографии, не скупиться выделять деньги на экспедиции в малоизученные уголки мира. Сам Гельмгольц искренне поддерживал начинания Гитлера, гордился тем, что страна возвращает себе былое место в мире. На этой почве у них с Арчибальдом возникли разногласия, они даже чуть не поссорились. Консервативный Недвед был склонен обвинять немцев в развязывание Великой Войны, считал, что испытания, которые выпали на долю германской нации, они заслужили, в то время как Гельмгольц верил в версию, излагаемую у него на Родине: войну немцам навязали русские и французы.

После перепалки приятели старались больше не касаться скользких тем и обсуждали события, в которых их оценка совпадала. Так, оба были противниками большевизма, охотно обсуждали сроки, когда Советская власть в России потерпит крах. Гельмгольц не исключал необходимости стороннего военного вмешательства, Арчибальд в целом поддерживал эту точку зрения.

Немцы приехали в Наску надолго, потому к их пребыванию англичане быстро привыкли и перестали ассоциировать их с Карлом Эмберхом. Освальд охотно предоставлял им угощение и кров, Джеймс обеспечивал безопасность, а Арчибальд с Наташей периодически наведывались на раскопки.

Бедные глиняные домишки тянулись вдоль широкой грунтовой дороги. Параллельно им располагалось еще два ряда лачуг - вот и вся Наска. Пожалуй, самыми приметными зданиями в деревне была лавка торговца и харчевня Освальда. Ни о каких фонарях на улицах речи, разумеется, идти не могло, но Арчибальд знал все колдобины на дороге наизусть, поэтому смело бежал по ней даже в темноте. Оказавшись у входа в харчевню, он увидел, что внутри кто-то есть - в окне горел свет. Заглянул - за столом сидели Освальд и Джеймс, что-то обсуждали. Арчибальд не хотел лишних расспросов (знал, что Сквайрс набросится на него, если узнает, что он бросил Наташу одну), потому тихонько приоткрыл дверь, скользнул внутрь и, кошкой проскочив по коридору, очутился у входа в свою комнату. Вошел, достал из-под кровати ящик, в котором хранилась масляная лампа. Взял ее и застыл в нерешительности. В углу ящика лежала шкатулка.

Арчибальд рассказал Наташе далеко не все и письмо, и неожиданная находка пещеры возбудили его не просто так. Он был уверен - шкатулку следует взять с собой, но боялся того, что может случиться.

Наплевав на предчувствие, бросил ларец обратно в ящик, достал из-под подушки письмо, спрятал его в кармане своих шорт, взял спички и лампу в левую руку и так же бесшумно миновав коридор выбрался на улицу.

...

Арчибальд перечитывал таинственное письмо несколько раз. Когда два дня спустя он поведает об этом Наташе, то не соврет о том, что принял его за послание немцев, но соврет, рассказав историю о подружке мексиканца. Недвед быстро отбросил первую версию, вглядываясь в буквы, их форму и начертание. Два дня спустя описывая их, он сравнит с детскими каракулями. Но буквы были странные, выглядели так, будто писались не рукой, а чем-то еще, настолько неуклюже и уродливо они были выведены.

Задумался, встал с постели, закрыл дверь на щеколду, достал ящик из-под стола, вытащил оттуда шкатулку.

- Опять проблемы из-за тебя, - пробормотал он, разглядывая ее.

Невзрачная на вид, с простеньким узором, что же в ней было такого особенного, что ради неё убивали людей? Арчибальд поставил ее на край кровати, вернулся к чтению письма.

Незаметно для самого себя он задремал, уронив исписанный лист на пол. Он не услышал тихого щелчка, не заметил, как краски выцвели, мерное тиканье часов пропало, воздух стал пресным и тяжелым, а посреди комнаты возникла красивая девушка, одетая в нелепое пышное платье, напоминавшее наряды придворных дам века восемнадцатого. Она недвижимо стояла посреди комнаты, пока Недвед не открыл глаза и вздрогнул.