Виолетта Угра - Мастер ментального контроля

Удивительно, но считывать данные о преступлении, в течении минуты опрашивая самого преступника, удобнее, чем обращаться за данными в систему правоохранительных органов. Машина ментального контроля считывает с нападающей особи намного точнее. Наверное, поэтому машина Мастера Ментального контроля еще сотни лет будет работать более качественно, чем ее более дорогие аналоги и потомки в сотнях полицейских и военных ведомствах мира. Конечно, часть данных для сверки алгоритма работы предсказуемой реакции личности приходилось брать из военных источников. Но сравнивать можно только по основным и самым известным системам травмирования и сбивания с толку. Если особь под воздействием системы считывания замечала вмешательство, она получала ответ системы, который как бы со стороны показывал ей ошибку, давая возможность самостоятельно догадаться, что пора в себе исправить.

Старые и дешевые модели, подобные той, что использовал М/329-054-172-344-018/55, чаще всего давали замечание жестокому человеку, «одаривая его полем» другого человека, который неизвестно почему с целью предательства следил за жертвой нападок.

Гуманные создатели машины ментального контроля вложили в ее системы не только бесчисленные блоки электронных компонентов, которые были созданы самыми известными специалистами. Последовательности, на которых строилась математика программ, должны были поднимать уровень цивилизованности общества.

Человек, «осужденный» системами ММК под сканированием мог вспомнить аналог и его системы травмирования из литературы и искусства, перечитав забытые строки из бессмертных произведений. Иногда только блестящее перо автора-романиста могло повлиять на человека, заставляя его исправиться. Красивый романтичный образ другого героя машины добавляла лишь немногим, ведь для этого не только ее энергия шла на защиту здоровья другого приличного человека, похожего на персонажа, но он мог стать жертвой преступника, лишь раз увидевшего его. Создатели технологии не рисковали лучшими, поэтому их мог увидеть хотя бы на миг только человек, который был знаменит собственными фантастически благородными делами и имел все шансы сделать что-нибудь еще на собственное усмотрение. А на злодея и собственные ошибки удобнее посмотреть, если видеть их на другом человеке, особенно когда не подозревал о том, что он внимательно следит за твоими мыслями с весьма и весьма нежелательными перспективами для тебя.

На то, чтобы воспитать человека, уходят годы и десятилетия. Чтобы сделать лучше все общество, нужны усилия миллионов людей. В классические источники попали те идеи, которые на протяжение веков владели умами лучших сынов человечества. Литература, живопись и философия еще со времен появления письменности и структур совместного проживания больших сообществ людей дают советы и описывают проблемы. Подбирают слова и понятия для того, чтобы занятый совершенно другим делом человек мог заметить и понять реакцию других и повлиять в нужную сторону даже на неприятного человека.

Искусство не подобно заводу, выпускающему продукцию. Но философия утверждает, что его можно сравнить с производством, которое создает впечатления. Сколько-нибудь логичные объяснения поведения помогают создать системы понимания и предсказания реакции, но каждая из них появится, если она была логично описана автором, не лишенным умения показывать правильный выбор на уровне логического и эмоционального воздействия на зрителя. Тысячелетиями создавались способы, которые можно причислить к благородным, в поиске собственной позиции и системы действий.

Обладателями лучших качеств далеко не все считали человека. Боги Древнего Египта запоминаются как статичные скульптуры и изображения, на которых замерли на века те животные, которые людям без современного оружия и систем защиты безобидными могли казаться только если они были мертвы. Рим начинал поклоняться этрусским корам и куросам, которые различались по полу, но не передавали весь спектр эмоций, свойственных живому человеку, знойные итальянские мужчины и женщины того времени предпочитали богов, которые поражали человека каменным спокойствием. Жители Греции первыми стали верить в богов, которые владеют не только мистическим чудесным полем, но и умеют интриговать. За умение найти хитроумный выход из положения они обожествляли собственных героев, приравнивая их к небожителям. Высшие существа в скульптурах для внушения надежды верующим наполнялись тонким символизмом подробностей в изображении эмоций.