Михаил Пухов - Случайная последовательность

– Значит, вам действительно удалось найти выигрышную стратегию? – спросил Ковальский.

– Объяснения подождут, – сказал Березин. – Двинулись.

Они повернулись к Туннелю и погрузились в мерцающий мрак. Когда они вышли наружу, вокруг была темнота, на них дохнуло ледяным холодом, под ногами заскрипел снег.

– Это Лигурия, – сказал Березин. – Когда я шел за вами, здесь тоже была ночь. Но скорее назад.

На этот раз они вышли на знакомый изумрудный склон, над ними снова было чистое небо с повисшим над горизонтом солнцем. Греков и Ковальский переглянулись.

– Здорово у вас получается, – сказал Ковальский.

Березин ухмыльнулся.

– Сам удивляюсь, – сказал он. – Но быстро в Туннель.

Греков услышал неровное биение своего сердца. «Неужели это возможно? – пронеслась мысль. – Снова Гамма, станция, люди…» Он вместе со своими товарищами шагнул в темный провал.

Но снаружи в его лицо снова повеяло холодом.

– Осечка, – услышал он рядом с собой глухой голос Березина. – Теперь обратно.

Они вышли на морской берег с бурыми грудами водорослей. Ноздри затрепетали, жадно втягивая соленый воздух.

– И это называется выигрышной стратегией? – сказал Ковальский.

– В Туннель! – приказал Березин.

Их оглушили взрывы, ослепил красноватый свет. Они стояли на краю пропасти, по дну которой струилась багровая лава. Откуда-то сбоку послышался грохот, и несколько раскаленных глыб медленно взвилось в воздух. Земля затряслась от их падения. Жаркий ветер ожег лицо Грекова. Он попятился.

На этот раз Березин медлил. Прищурившись, он вглядывался в багровое марево.

– Молодость мира, – медленно сказал он. – Мы еще вернемся сюда. Нам надо торопиться.

Они снова вышли на морской берег.

– В Туннель! – приказал Березин. Греков послушно повернулся.

И опять они вышли в холодную тьму Лигурии.

– В Туннель!

Снова изумрудные поля Альвиона.

– В Туннель!.. – Греков повиновался автоматически, ничего не испытывая.

Снова непроницаемая чернота. Все менялось, как кадры плохо смонтированного кинофильма.

Вновь галечный пляж и синее море.

Арктический мрак Лигурии.

Изумрудная трава Альвиона.

– Может, с третьей попытки? – предположил Березин. – Надоело.

Опять холодная темнота.

И чужой простор Альвиона.

Глаза Грекова, готовые к темноте Лигурии, невольно сощурились от яркого света. Первое, что он увидел на Гамме, было здание станции, перенесенное к самому выходу из Туннеля. Кругом вздымались отвесные стены, вниз уходили крутые повороты ущелья. От здания станции к ним бежали люди.

– Все, – сказал Березин. Около них собиралась толпа. Все что-то кричали, поздравляли с благополучным возвращением, хлопали по плечу. Ковальский стоял рядом с Грековым, растерянно глядя на людей, тоже не веря. Это походило на сон.

Кто-то вскрикнул от боли. Это голавль, которого еще держал Греков, трепыхнулся в его руках и задел кого-то сильным хвостом. Пострадавший согнулся, держась за живот. И только теперь Греков окончательно понял, что они вернулись домой.

– Если признаться честно, то ничего, – сказал Греков.

Он и Березин сидели вместе с другими за раскладным столом в тесном помещении станции. Стол был накрыт по-праздничному. Центральное место на столе занимала рыба, пойманная на крючок из древесной колючки.

– Я ничего не понял, – повторил Греков. – Раньше я слышал о какой-то стратегии, которую вы придумали. Но я помню, как мы возвращались. Мы просто входили в Туннель, а он перебрасывал нас куда вздумается. Но мы все-таки вернулись.

Он замолчал. Березин тоже молчал, рассеянно ковыряя вилкой кусок жареной рыбы. За столом собрались сейчас все обитатели станции. Ковальский сидел неподалеку от Грекова и оживленно беседовал со своими соседями.

– Скорее всего это Земля будущего, – говорил Ковальский. – Иначе мы наткнулись бы на динозавров. Или хотя бы на мамонтов.

– А ведь это мысль, – сказал сосед справа. – Действительно, в будущем не предвидится существенных изменений фауны.

– Я только не понимаю, почему обязательно Земля, – сказал сосед слева.

– Есть же похожие планеты.

Видимо, соседи Ковальского успели разделиться на энтузиастов и скептиков. Греков повернулся к Березину.

– Я выслушал от ваших товарищей несколько лекций о каких-то марковских процессах, – сказал он. – Но я плохо разбираюсь в математике и так и не понял, что же вы изобрели.

– Я здесь ни при чем, – сказал наконец Березин. – Это создатели Туннеля устроили его так, что из него всегда можно вернуться.