Сергей Гуреев - Последний бог

Стоило ей произнести несколько фраз, и окружающее менялось, словно по волшебству. Да, собственно, матушка и называла это чудо волшебством. Но никто не верил, что Дар несет лишь добро. Поэтому они жили на старой мельнице. Подальше от любопытных глаз и ушей. Мама строго следила за тем, чтобы странные слова произносились в полный голос лишь в подвале. Под толстым слоем глины и бревен. Там же она записывала все новые фразы на волшебном языке в старую книгу с венецианским замком на кожаной обложке.

К шестнадцати годам девочка достигла совершенства. Она слышала пение птиц за дальними горами и пересуды сплетниц в ближайшей деревне. Она предсказывала дождь и роды лесных кошек. Вот только менять мир она не смела, повинуясь запретам матушки…

Беда случилась через неделю после сбора урожая. К старой мельнице подъехала подвода, груженная зерном. На козлах сидел паренек из соседней деревни. Он часто привозил на мельницу мешки с зерном, и пока оно превращалось в муку, любил поболтать с девушкой. Его звали Доминго. И девушка искренне обрадовалась приезду парня, предвкушая свежие новости. Доминго увлеченно распевал какую-то песню. Веселую и довольно похабную. Впрочем, девушка давно уже не краснела от подобных песен. Да и от откровенных взглядов парней. Горячая кровь лишь бурлила в жилах, порождая радостное трепетное волнение.

На этот раз Доминго приехал не один. Рядом с ним сидел незнакомец в рясе. В отличие от благодушного и глуховатого местного падре, приезжий был худощав и мрачен. Его черные глаза безостановочно шарили вокруг, словно выискивая грязь по углам двора. Хищный нос с горбинкой крутился из стороны в сторону, что-то вынюхивая.

Девушка улыбнулась Доминго и открыла ворот, пуская воду из запруды на мельничное колесо. Жернова со скрипом повернулись, набирая ход. Незнакомый священник спрыгнул с подводы. Во двор вышла мать и внезапно застыла, будто оцепенев. Казалось, что в незыблемом покое родного дома ничего не изменилось. Но воздух вдруг стал неприятно тягучим. Обыденные звуки почему-то приобрели непривычную пронзительность. Мать попятилась, не спуская глаз со священника.

– Кто это? – настороженным шепотом спросила девушка у Доминго.

Парень перестал напевать и нехотя буркнул:

– Да так, приезжий. Из Мадрида. Говорит – Святая Инквизиция.

Дверь за матерью не успела закрыться. Священник быстро пересек двор и юркнул в образовавшуюся щель, как верткий приблудный кот. Девушка замерла, предчувствуя неладное. Перед ее мысленным взором возникла картинка из переплетения различных линий судьбы. Узор вышел незнакомым и страшным. Но разглядеть грядущее до конца она не успела. Доминго, воспользовавшись ее задумчивостью, незаметно подкрался вплотную. Горячие губы парня коснулись шеи, обжигая кожу. Девушка вздрогнула и резво отскочила к воде, возмущенно вскрикнув:

– Нахал!

Парень расхохотался:

– Не беги, малышка! Я же не кусаюсь. Это просто поцелуй!

Тягостные предчувствия сами собой рассеялись под напором новых неизведанных ощущений. Она спряталась за жернова и закричала, поневоле улыбаясь:

– Сыпь зерно, бездельник! Не видишь, мельница впустую работает!

Доминго с сожалением взялся за мешок, не переставая поглядывать на девушку.

– А что, красавица, может, пойдешь за меня? – с улыбкой спросил он.

Девушка не ответила, но тоже улыбнулась. Сочно хрустнуло спелое зерно. Мука струйкой побежала в короб… И вдруг со стороны дома раздался оглушительный визг. В открытых воротах показался священник. Одной рукой он тащил за волосы хозяйку мельницы. В другой – нес толстую книгу со сломанным замком на обложке. Мать снова закричала от боли.

Девушка выскочила навстречу священнику и вдруг остановилась. На его руках была кровь. Багровые капли стекали на землю и сворачивались в пыли. Расширившиеся от ужаса глаза девушки наткнулись на распахнутый рот матери, и она тоже закричала. Там, в глубине, между испачканных кровью зубов, не было языка! Из кошмарного обрубка били красные струйки, разлетаясь веером.

Священник рывком бросил несчастную женщину себе под ноги, наступив ей на грудь. Он выставил перед собой крест и загрохотал, обличающе указывая на девушку:

– Именем Святой Инквизиции, замри, ведьма!

Девушка невольно отшатнулась от прокатившейся по мельнице волны ненависти. Доминго растерянно прошептал:

– Падре…

Но трубный глас инквизитора снова накрыл двор:

– Они ведьмы, сын мой! И мы покараем их именем божьим!