Стивен Дональдсон - Прыжок в катастрофу. Тот день когда умерли все боги

Койна внимательно посмотрела на Хэши.

– Что вы имеете в виду?

– Я говорю о двух опасностях для Фэснера, – ответил Хэши. – Первым по времени и, возможно, по важности является расследование Максима Игенсарда Дело Термопайла со всеми его коллизиями угрожает гегемонии Дракона. В данный момент Фэснер пытается получить узаконенный доступ к финансовым документам Бюро. Если это ему удастся, он уничтожит записи о тайных гонорарах бывшему помощнику службы безопасности Рудной станции Майлсу Тэвернеру.

Хэши просто подтверждал откровения Диоса.

– Фиктивное предательство Тэвернера позволило Фэснеру протолкнуть через Совет акт преимущественного права. Более того, оно еще больше укрепило наши особые отношения с Концерном. Расследование Игенсарда могло раскрыть эту аферу. Ему начали мешать – естественно, без прямого противоборства.

Койна хотела задать вопрос, но Хэши не дал ей такой возможности.

– Вторая, насущная и более серьезная угроза возникла во время видеоконференции между директором Диосом и Советом.

Хэши посмотрел на Уордена, но, не получив никакого отклика, отвел взгляд в сторону.

– Вы сами сказали, что почувствовали себя «свидетелем краха всего, что нам полагалось поддерживать». А представляете, какой была реакция Фэснера? Если у вас появилась обида, то подумайте о том, какую ярость испытывал он? Какой парализующий страх? Эта конференция подорвала веру в нашу честь и неподкупность – а именно эти качества оправдывали нашу зависимость от Концерна. Если мы оказались бесчестными, то кто был ответственным за это? Только наш хозяин – большой червяк.

Уорден прекрасно провел конференцию, хотя в его руках Хэши был лишь шахматной фигурой Фэснер ответил атаками кадзе. Впрочем, за ними могли последовать другие, более радикальные действия.

– В ответ на откровенность, которая вдохновила Вертигуса выдвинуть свой законопроект, нас наказали бомбами и кровью. Как видите, замысел советника был вторичным На самом деле он мог оказаться чистым совпадением.

Хэши намеренно не ответил на быстрый взгляд Уордена

– К сожалению, дела полиции озаботили кого-то еще – хотя и по другим причинам. Атаки кадзе должны были укрепить нашу зависимость от Дракона. Я вынужден заметить, что эта зависимость действительно усилится, если мы не накажем виновных. Возможно, вы сомневаетесь в моих словах? Тогда спросите себя, кому полезны наши особые отношения с Концерном.

Хэши сказал это риторически. Он знал, что в его выводах никто не сомневался.

– Кто получает прибыль? Кого ослабляют действия, подрывающие авторитет полиции? Нет, это не «коренные земляне». И учтите выбор целей для атак! Сначала капитан Вертигус. Затем Годсен Фрик. И, наконец, Клитус Фейн. Руководящий Совет, полиция и Концерн рудных компаний. То есть эти структуры выводятся за грань подозрений, и как бы больше некого подозревать, кроме «коренных землян». Но выгоду от нападений кадзе получал только Фэснер.

Внимание его коллег начинало ослабевать. Койна нахмурилась, словно так расстроилась, что уже больше не могла задавать вопросы. Шеф Мэндиш молчал. Однако Диос бесстрастно приказал:

– Не останавливайтесь, Хэши. С этой темой нужно покончить. Почему был выбран капитан Вертигус, а не Игенсард? Или более популярная личность, чем старый советник?

Койна бросила благодарный взгляд на главу полиции, словно он восстановил ее способность думать. Затем она снова повернулась к Хэши, ожидая его ответа.

Лебуол уже не наслаждался звуками собственного голоса. Он вдруг понял, что делает за Диоса грязную работу. Уорден хотел ознакомить подчиненных с фактами, которые он, как глава полиции, не мог сообщить им без демонстрации своих глубинных намерений. Диос привлек для этой цели Хэши, вновь превратив его в шахматную фигуру. Директор Бюро почувствовал горечь разочарования.

– А кто мог быть лучше Вертигуса? – спросил Лебуол.

Если Койна думала, что его презрительная усмешка относилась к старому советнику, то она глубоко ошибалась.

– Во-первых, играя второстепенную роль в деятельности Совета, он являлся легкой целью. Во-вторых, атака на него была бы менее понятной и объяснимой, чем ликвидация грозного Максима Игенсарда. В-третьих, капитан Вертигус давно созрел для возмездия. Дракон никому не прощает своеволия. Если он и отводит свою карающую длань от тех, кто создает ему проблемы, то лишь по той причине, что ждет удобного момента для удара. А мы знаем, что капитан Вертигус не раз противостоял главе Концерна рудных компаний.