Майкл Крайтон: Рой

Больше всего я беспокоюсь за малышку — но я должен был дать вирус и ей. Это ее единственная надежда. Сейчас с ней Эллен, но Эллен тоже тошнит. Малышка только сплевывает, а не срыгивает по-настоящему. Не знаю, хорошо это или плохо. У маленьких детей может быть совсем другая реакция, не такая, как у взрослых.

Со мной как будто все в порядке — по крайней мере пока. Я смертельно устал. Наверное, время от времени я ненадолго засыпаю, потом просыпаюсь снова. Сейчас я сижу у окна, смотрю на задний двор и жду Мае. Она перелезла через изгородь в дальнем конце двора и, наверное, осматривает склон холма уже за пределами моего участка — там тоже стоят поливальные установки. Мае показалось, что где-то под холмом виднеется бледно-зеленый свет. Я сказал ей, чтобы она не ходила туда одна, но я слишком устал и не мог пойти вместе с ней. Если бы она подождала до утра, сюда приехали бы солдаты с огнеметами и выжгли бы все дотла — что бы это ни было.

Армия попыталась замолчать всю эту историю, как будто ничего такого никогда и не было. Но у меня дома остался ноутбук Джулии, и у нее на жестком диске сохранилась вся переписка с Пентагоном. Я вынул жесткий диск из компьютера — просто на всякий случай. Скопировал его и положил оригинал в надежный банковский сейф в городе. Но на самом деле я не очень волновался из-за армии. Гораздо больше меня беспокоил Ларри Хэндлер и другие из «Ксимоса». Они понимали, что это дело грозит им кошмарными обвинениями в суде. Компания «Ксимос» уже объявила о банкротстве, но это не освобождает их от обвинений в уголовных преступлениях. Особенно Ларри. Я не стану лить слезы, если его посадят за решетку.

Мы с Мае сумели найти объяснение почти всем непонятным событиям, которые произошли за последние несколько дней. Раздражение у Аманды было вызвано гамма-ассемблерами — микророботами, которые собирали конечные молекулы из фрагментарных компонентов. Гамма-ассемблеры были на одежде Джулии, когда она вернулась домой из лаборатории. Джулия подозревала, что такое возможно. Поэтому она всегда принимала душ сразу же, как только возвращалась домой. В самой лаборатории процедура обеззараживания была достаточно надежна, но Джулия контактировала с роем и за пределами лаборатории. И она понимала, что это опасно.

Как бы то ни было, в ту ночь она случайно занесла гамма-ассемблеры в детскую Аманды. Гамма-ассемблеры изначально рассчитаны на то, чтобы вырезать фрагменты из силикона, но, встретившись с такой податливой субстанцией, как кожа, они только щипали ее. Это довольно болезненно и вызывает микротравмы, подобных которым врачи еще никогда не видели. Никто даже не подозревал, что такое вообще возможно. Неудивительно, что у Аманды началась лихорадка. Но инфекции у нее не было. Лихорадку вызвали наночастицы, которые покрывали кожу девочки и больно жалили ее. Мощное магнитное поле в аппарате для магниторезонансного исследования мгновенно вылечило Аманду. При первом же импульсе все ассемблеры унесло с кожи ребенка. (Очевидно, то же самое произошло и с тем экологом в пустыне. Он каким-то образом наткнулся на группу ассемблеров. Эколог поставил палатку всего в миле от производственного комплекса «Ксимоса»).

Джулия знала, что происходит с Амандой, но она никому ничего не сказала. Вместо этого она вызвала из «Ксимоса» команду зачистки, которая побывала у нас в доме посреди ночи, пока я сидел с Амандой в больнице. Их видел только Эрик — и теперь я тоже знаю, что именно он видел. Потому что та же самая команда приезжала сюда несколько часов назад, чтобы вычистить мой дом. Это были те же люди, которых я видел в белом фургоне на месте аварии.

Они носили полностью закрытые серебристые комбинезоны из антимагнитного материала и походили в них на привидения. Из-за серебристых дыхательных масок казалось, что у них нет лиц. Сначала команда осмотрела участок вокруг дома, потом они пропылесосили и вычистили все в доме. Я сказал Эрику, что ему все это приснилось, но он на самом деле их видел. Они оставили под кроватью Аманды один из своих детекторов — специально, чтобы определить, не осталось ли в доме гамма-ассемблеров после зачистки. Это был не сетевой фильтр, прибор просто был сконструирован так, что выглядел как сетевой фильтр.

Когда я наконец узнал все это, я страшно разозлился на Джулию за то, что она мне ничего не говорила. За то, что заставляла меня волноваться. Но, конечно, она была уже больна. И все равно теперь бессмысленно на нее злиться.