Юлий Буркин - Ежики в ночи

И тут Заплатин начал кое о чем догадываться. Уже целых три раза после второй операции ему по междугородке звонил Геворкян и справлялся о состоянии здоровья Лохно. Но еще более тщательно он расспрашивал о том, как чувствует себя Князев, хотя до этого не справлялся о нем месяца четыре. Он явно знал, что после второй операции что-то должно случиться и с первым пациентом.

Заплатин, как мог, успокоил Князева, но оставил его в клинике. Сам же кинулся звонить в Ереван. А уже утром следующего дня у него состоялся долгий и тяжелый разговор с прилетевшим немедленно Геворкяном. Тот даже не пытался скрыть, что с самого начала преследовал иные, нежели Заплатин, цели. Но, зная о высоком чувстве ответственности профессора, понимал: стоит ему проговориться, и эксперимент будет прекращен. Он подождал, пока будет смонтирована «Башка», которая обошлась государству в миллионы, в расчете на то, что Заплатину нет теперь пути назад.

Верный себе «анархист от науки» в эксперименте Заплатина увидел возможность претворить в жизнь свою давнюю идею, так называемого, «нейрокоммунизма» – очередного, по его мнению, этапа развития социума. Проектируя «Башку», он намеренно сделал так, чтобы поступающие в систему сигналы не были автономны, а смешивались бы между собой. Он был уверен, что в этом случае у абонентов «Башки» произойдет «обобществление личности», объединение их «я».

Заплатин. … Произойдет «обобществление личности», объединение их «я».

Джон. Как это?

Заплатин. Да, мой мальчик, трудно воспринять это так сразу. Представьте: все люди связаны единым телепатическим полем. Не просто читают друг у друга мысли, а полностью взаимопроникают в личности друг друга, являются, собственно, единым существом. Точнее – сверхсуществом с миллиардами глаз, ушей, ног, рук, интеллектов.

Джон. А зачем?

Заплатин. Этот вопрос не имеет смысла. Разум сегодня – главная сила, концентрация его – естественный путь прогресса. Зачем животные объединяются в стаи? Зачем люди объединяются в нации? Зачем концентрируется капитал? Зачем живая природа проходит путь эволюции от одноклеточных форм до…

Раздался тихий щелчок, и диктофон замолчал. Мы лежали с Офелией в сумеречно-голубой комнате. Из того, что услышали, мы поняли не все. А то, что поняли, как выяснилось позже, поняли неодинаково. Но одно было ясно абсолютно: мы коснулись тайны. И я был не рад этому. Ведь знание накладывает ответственность. И рождает опасность преследования.

– Как ты думаешь, – спросила Офелия, – мы сможем расспросить обо всем подробнее Женю?

– Нет.

– Ясно.

Что ей ясно? Дело-то даже не в том, что он ничего не скажет. И не в том, что он устроит грандиозный скандал, узнав, что мы «подслушивали». Дело в том, что если он сделает операцию у Заплатина, о нашей осведомленности станет известно всем «пациентам».

– Нужно спасать его, – решительно заявила Леля.

– Как ты себе это представляешь? – уж не знаю, что я ожидал услышать на записи, по-видимому, признания маньяка-изверга Заплатина в кровавых преступлениях перед человечеством… Или что-то в этом роде. Но если до записи я еще на что-то надеялся, то сейчас чувствовал свое полное бессилие. – Разве что действительно пойти в КГБ?

– Нет, Толик. Вот этого, по-моему, не надо. Я все мучалась, откуда же они знают про «Свободу»? Случайно? Не знаю… Я подумала: может быть у них и там есть свои люди? И в телефонный разговор так вламываться, как тогда, для этого ведь, наверное, специальную аппаратуру иметь надо, правда?

Ай да Леля. Опять она меня обставила. А я-то ломал голову, как всю эту историю проглядели «органы». Вот, значит, с какого конца…

– Если у них и ТАМ все схвачено, то нам-то дергаться просто смысла нет.

– Но ведь мы должны спасти его. Хотя бы попробовать.

– Ты говоришь так, будто речь идет о бандитах, а Джон – их невинная жертва. На самом-то деле все совсем не так. Наоборот, он ищет спасения и, вероятно, может найти его этим путем. Кто знает, вдруг – правда, в этом будущее? Может быть, это нас нужно спасать?

– Типичная интеллигентская болтовня. Для оправдания своего равнодушия. – Офелия рассердилась. – У него друг погибает, а он рассуждает о судьбах истории!..

– Почему погибает? Ты не кричи, а ответь-ка лучше сама: где доказательства, что Джона нужно спасать? Это – во-первых. А во-вторых, откуда ты знаешь, что он этого «спасения» хочет? И, в-третьих, – как? Что ты предлагаешь?