Екатерина Вильмонт - Раз улика, два улика!

Они допили сок и побрели в гостиницу. Сразу поднялись к мамам.

– Боже, как вы загорели! – воскликнула Юлия Александровна.

– Вы, между прочим, тоже, – заметил Никита.

– Ну, где вы сегодня были, что делали? – поинтересовалась Ольга Александровна.

Они подробно все рассказали. И о завтрашних планах тоже.

– Да? А мы с Юлей решили в пещеры не ехать. Мы в понедельник с утра едем бесплатно на экскурсию в Пальма-де-Майорка на полдня. А во вторник на морскую экскурсию и хватит, – сообщила она. – А теперь пора ужинать.

Когда мальчики уже легли, Никита спросил:

– Гош, вот твой папа сказал, что ее убили навахой.

– Ну и что?

– Значит, ее убил испанец?

– Нет! Именно поэтому я уверен, что ее убил кто-то из наших! Но так, чтобы подумали на испанца. Следы этого дела ведут в Россию, Никита, в Москву!

– Но почему ты так думаешь?

– Потому что кому-то очень удобно убрать ее в Испании. Этим делом будет заниматься испанская полиция, и вряд ли она выйдет на настоящего убийцу. А он скорее всего уже далеко отсюда.

– Но отсюда в Москву самолет только раз в неделю летает!

– Почему обязательно в Москву? Он мог тем же утром улететь куда угодно, хоть в Париж, хоть в Лондон.

– Это верно… – со вздохом сказал Никита. – Этого дела нам, Гошка, не распутать.

– Не скажи! Мы распутали совершенно вроде бы безнадежное дело. Ты вспомни, вспомни. Что у нас было? Мы узнали, что один неизвестный заказал другому неизвестному неизвестную старушку. Уравнение со всеми неизвестными! Но мы же все распутали!

– Там было другое…

– Ну и что?

– Нам просто очень везло!

– Везет тем, кто не сидит сложа руки. Если мы не будем сидеть сложа руки…

– Но что мы тут можем сделать?

– Тут практически ничего. А вот в Москве…

– Что в Москве? – удивился Никита.

– Мы знаем ее имя и фамилию. Это не так мало. Кстати, у меня такое ощущение, что где-то слышал это сочетание – Елена Куценко.

– Что ты брешешь?

– Ничего не брешу. Я же сказал – у меня такое ощущение. То ли она модель, то ли артистка, то ли… то ли… Стоп! Я, кажется, вспомнил, по-моему, она какая-то мисс…

– Что-что?

– Мисс… То ли мисс Москва, то ли мисс Россия…

– Ты шутишь?

– Какие шутки? Я что, больной, шутить такими вещами?

– Но тогда это действительно зацепка.

– А я что говорю? Мы в состоянии распутать эту историю, брат! – с некоторым пафосом произнес Гошка. – Тем более нас никто опасаться не будет. Это интересная задачка – распутать детективную историю, зная только имя и фамилию жертвы. И даже наша родная милиция не будет крутиться под боком и путаться под ногами. Убийством занимается испанская полиция. Как только вернемся в Москву, так и примемся за дело.

– А с чего начнем? – воодушевился Никита.

– Начнем с того, что выясним, кем же она была, Елена Куценко?

– Гош, а что, если позвонить в Москву девчонкам, Ксюхе, к примеру, и попросить навести справки, чтобы не терять время зря?

– Можно, конечно, вот только…

– Что?

– Не стоит, Никита, никуда звонить!

– Почему?

– Потому что вдруг кто-то случайно услышит разговор. А если назовем ее имя и фамилию, это вызовет подозрения…

– Понял. Тогда нам вообще лучше забыть об этом до Москвы.

– Точно. Думаю, много времени не понадобится, чтобы узнать про нее, если я не ошибаюсь, я читал про нее либо в «Семи днях», либо в «МК». Причем сравнительно недавно. Посмотрим номера за последний месяц и найдем.

– А дальше что?

– Там видно будет. Подключим девчонок…

– Ну, а если мы действительно найдем преступника?

– Сдадим ментам.

– А если у нас не хватит доказательств?

– Надо, чтобы хватило. И кстати, наверное, нам надо будет вести записи.

– Какие записи?

– Ну что-то среднее между дневником и протоколом.

– Ты даешь! Что общего между дневником и протоколом?

– Ладно, не придирайся к словам. Будем просто записывать все, что удастся узнать, увидеть, услышать. Подклеивать все бумажки, какие удастся раздобыть, все фотографии. Кстати, ты не выкинул еще свою газетку?

– Нет, что ты… – вдруг залился краской Никита.

Хорошо, что в темноте Гошка не мог этого заметить.

– Отлично. Это и будет первым материалом дела…

– Ох, как тут душно, – с досадой сказал Андрей Иванович, двигаясь в плотной толпе туристов в глубь знаменитой пещеры Драк.

Здесь и вправду было красиво, известковые сталактиты и сталагмиты создавали весьма причудливые картины. Но Гошке тут не нравилось. Слишком много народу. И вообще ему было как-то не по себе. Мелькнула даже такая мысль: а вдруг землетрясение? Тогда нам уж точно каюк. И сразу захотелось выбраться на волю. Но он понимал – это невозможно, да и говорить об этом как-то стыдно. Скажут – струсил. А ему меньше всего хотелось выглядеть трусом в глазах отца. И он, естественно, молчал. Между тем толпа достигла просторного помещения с расположенными амфитеатром скамьями, на которые рассаживались туристы. Сели и они. Внизу было подземное озеро. Мало-помалу гул голосов утих, и над водою раздалась музыка. Откуда-то из темноты выплыла освещенная лампочками лодка, в которой сидели музыканты. Они играли на скрипках что-то классическое, что-то очень знакомое. Потом появилась еще одна лодка и еще. Лодки плыли, скрывались во тьме и снова появлялись.