Максим Жуков - Оборона тупика

– А мне, представь, совершенно нечего надеть, – хохотнул Струев, – нет, правда. Кроме того, я ведь и так тоже город смотрю… Данила, почему так много китайцев?

– Своих не хватает, – пожал плечами Суворов, – нашим все больше за туманами подавай: космос, армию, авиацию, Арктику с Антарктикой… Нам что, жалко? Примерно тридцать миллионов китайцев получили разрешение жить и работать в Сибири и на Дальнем Востоке. Одновременно, конечно, чисто психологически, частично снимается проблема внутреннего давления в Китае, связанного с недостатком жизненного пространства.

– Не боязно?

– Нет. За ними очень жестко следят. Все главы кланов известны и весьма недвусмысленно предупреждены.

– И что же, все рестораны, магазины…

– Конечно, не все, доцент, не тупи. Так ты закончил?

– Слушай, а тут евро принимают?

– Кому они на хрен здесь нужны! Иностранцам, впрочем, меняют где-то…

– Ба, да зачем мне это? – Струев хлопнул себя ладонью по лбу. – У меня же карточка с кучей мегаватт.

– Не пугай народ, – Суворов полез за бумажником, – я расплачусь наличными рублями. Что ты там купил?

– Удобную повседневную одежду для прозябания на закрытой базе и один костюм вместо этого. Ну и обувь…

– Сколько с нас? – спросил Суворов, когда они подошли к кассе.

– Одна тысяча тридцать два рубля, – почти без акцента сказала китаянка.

– Ого! – удивился Суворов, отсчитывая деньги. – Что же ты за костюм купил?

– Выходной синий костюм с белой сорочкой и красным галстуком.

– Что, для выступления на Совете приготовил?

– Не угадал, – ответил Струев, – я его надену, как белую робу моряк, когда либо мы их, либо они нас.

Суворов долго смотрел на Струева, пытаясь отыскать хоть тень усмешки на его лице, хоть одну ироничную складку на лбу, потом повернулся к продавщице и передал ей деньги.

– Данила, а сколько тянет сейчас тысяча рублей в евро? – спросил Струев, когда они вышли из отдела и пошли по огромному холлу торгового центра.

– Это сложный вопрос, доцент. Как тебе известно, глобальной экономики с божьей помощью уже нет. Твой костюм может быть по-разному оценен в рублях, евро, долларах и мегаваттах в разных местах и в разных обстоятельствах. Здесь твой костюм стоил шестьсот рублей. Мы меняем туристам из Европы евро один к одному, в основном в рекламных целях, но такой же костюм в том же Амстердаме стоит примерно четыреста евро, и хотя рубль в Европе не конвертируется, но на черном рынке за рубль дают почти два евро. И это еще не все. При покупке этого костюма мы даем за него так мало мегаватт, что никакой курс рубля к мегаватту не заставит его стоить даже сто рублей. При этом право на мегаваттные трансферты стоит недешево, уже в рублях, а мегаватты в России, они как бы мегаваттами, в основном, и остаются, валютной стоимости у них практически нет, а вот когда мы предъявляем европейцам их собственные евро к оплате, то кросс-курс получается…

– Все, стоп, – Струев поднял руки вверх вместе с пакетами, – ты достаточно скрутил мне мозги. Они мне еще пригодятся. Хотя, погоди-ка… Не такой уж я тупой. Мегаватт на мировом рынке стоит дорого, на внутреннем дешево, но только как энергетическая единица. Рубль имеет только внутреннее хождение, хотя какая-то контрабанда все-таки есть, и она, видимо, контролируется спецслужбами. Далее. Весь бизнес в стране рублевый. Хочешь заняться импортом – плати за право перевести мегаватты за рубеж, причем столько, чтобы, с одной стороны, поддерживать рубль достаточно дорогим, а с другой стороны, обогащать нас за счет тех стран, которым нужна энергия, сиречь те же мегаватты.

– Браво, доцент! Не все абсолютно точно, но емко.

– Да уж, Галушко свое дело знает твердо: весь мир в стальном зажиме.

– Маши больше нет в Совете, доцент.

– Что случилось? – Струев даже остановился.

– Ничего страшного, – сказал Суворов, увлекая Струева за рукав дальше, – она ушла на пенсию, через три года после тебя. Ей выдали чистые документы на другое имя, и теперь она живет в отличие от тебя где-то в России. Я от нее даже регулярно получаю аналитические записки.

– Что, если начнется швах в экономике, выдернешь ее так же, как меня?

– Не изволь сомневаться, родной. Ладно, какую пищу будем вкушать?

– Давай в кабак какой-нибудь зарулим, где можно по-русски поесть, посидеть за стойкой, послушать музыку. Только не надо никаких клубов. Что-нибудь маленькое. И это… сумки надо куда-то пристроить.

Словно из-под земли вырос «медведь», забрал сумки и быстро куда-то ушел. Суворов увлек Струева в один из боковых проходов, окончившийся дверью на улицу, где была припаркована черная «Волга», в которую они и уселись.