Евгений Гаркушев - Ничего, кроме магии

– Я заплачу за него, – заявил вдруг Чижиков. – Продам первый опреснитель – и заплачу. Отпустите его!

– Вот деньги дашь – тогда и отпустим, – без эмоций заявил Патрикеев. – Тебе тут многие еще понравятся. Боюсь, денег не хватит. Дурной народ в городе живет. Надеется от нас улизнуть. Или еще дурнее – надеются деньги нам отдать, вкладывая в глупые проекты. Ты, Чижик, тоже себя умным считаешь?

Изобретатель гордо вскинул голову, но возмутиться и одернуть зарвавшегося вице-президента «Барса» не посмел.

В других клетушках творилось такое, что мороз пошел по коже даже у привычного к жестокости Белоусова. Толстяка, занимавшего деньги якобы на открытие сауны, содержали в подобии парной – клетушке, где температура воздуха не опускалась ниже шестидесяти градусов. Выглядел толстяк очень нездорово. Другой мужчина, собиравшийся закупить на кредит несколько тонн мяса, напротив, сидел в холодильнике. Он жестоко кашлял, его били судороги.

– Скоро место освободится, – прокомментировал самочувствие должника Патрикеев. – У меня на него два кандидата есть. Они пока не знают, что мы их уже нашли…

Встречались среди узников подвала и женщины. Дама в возрасте, для чего-то занявшая у корпорации шесть тысяч, жила среди крыс. Крысы были голодные и злые, время от времени на даму бросались. Та заходилась в истошном крике – она и спокойных-то крыс всегда боялась. Крысы временно отступали, но в любой момент были готовы к новому нападению. От крика и отсутствия сна дама страдала очень сильно. Еще один мужчина сидел в каморке с двумя симпатичными кошечками. Мужчина очень тяжело дышал.

– Он что, кошек боится? – брезгливо спросил Белоусов.

– У него аллергия на кошачью шерсть, – объяснил Патрикеев. – Должен всего полторы тысячи. Поэтому наказание такое мягкое. Мы ему даже ингалятор покупаем время от времени – в счет долга, естественно.

– Его я тоже выкуплю, – вякнул Чижиков.

– А долг ты не раздумал брать? – спросил Патрикеев, вперившись в изобретателя взглядом.

– Я никого обманывать не собираюсь. У меня – гениальнейшее изобретение! – закричал Чижиков.

– Дурак ты, – бросил Белоусов. – Отдай деньги. Я тебе пять тысяч дам, рублями. Просто так. И ни в чем себе не отказывай.

– Не отдам, – схватился за сумку Чижиков.

– Ну и иди. Сам знаешь, что потом будет, – вздохнул Белоусов.

– За десять тысяч у нас еще один ярус для должников есть. Ниже, – нехорошо улыбнулся Патрикеев. – Мы его еще не видели. Ты подумай, дед…

– Я деньги беру! – выкрикнул Чижиков.

– Как знаешь. Только не болтай о том, что здесь увидел. Нам плохие слухи о корпорации ни к чему, – бросил Патрикеев. – А что методы такие – не обессудьте. Волчий оскал капитализма. У нас ссудная касса, а не банк. Риска себе позволить не можем.

Наташа, Сергей и Брентон шли по Большой Садовой. Наташа была одета почти по сезону – в шерстяной плащ из запасников Бонуция. Она очень удивилась, когда магистр Ульфиус положил его в свой автомобиль. Только летние туфли совсем не гармонировали с этим нарядом. Брентон и Сергей надели теплые шерстяные куртки, на ногах – сапоги.

Свежий мартовский ветер нес обрывки газет и полиэтиленовые пакеты. Прохожие хмурились, морщились и плотнее запахивали одежду. Лица у многих из них были уставшие, голодные и злые.

Улицу было не узнать. Многие из красивых и богатых магазинов, которые Наташа отлично помнила, закрылись. Некоторые были наглухо заперты, витрины других были забиты досками или листами фанеры, окна третьих вообще зияли выбитыми стеклами. Естественно, товаров в этих магазинах не было. Кое-где у дверей сидел угрюмый сторож с дубинкой, а то и с двустволкой.

В парке Горького, рядом с летней эстрадой, колыхалась толпа. У микрофона собрались граждане в серой одежде. Мужчины – в куртках, рубашках, брюках. Все – серого цвета. Дамы – в серых куртках и серых пальто, джинсы тоже серые. Довольно любопытное собрание. Подальше от сцены толпились обычные зеваки.

Один из молодых людей, стоявший в сторонке, показался Сергею знакомым.

– Виктор! – крикнул он обрадованно. Молодой человек, вздрогнув, обернулся и, увидев Сергея, удивленно поднял брови.

– Здравствуй, Сергей, – вежливо кивнул он. – Давно тебя видно не было. Сан Саныч уже беспокоиться начал…

– На заработки ездил, – не моргнув глазом соврал Лунин. – Только что вернулся. Что тут творится?

– Да вот продвиженцы благотворительный концерт устраивают. Дурной народ собирается на халявное зрелище. Может быть, даже Далила приедет. Но начало еще через час.