Елена Хаецкая - Несчастный скиталец

– Точно, сей и есть тот мерзавец! – вскричал аль-Масуил, роняя со рта пену, словно бы взбесившийся пес. – Чудом удалось мне вырваться из плена, чудом добрался я до столицы, и вот – справедливость!

Произнося сие, неряшливый чародей запахнул на себе бывалый халат свой и, роняя с ног туфли, удалился.

– А вот, милый юноша, и второе свидетельство, – с этими словами подал мне чиновник бумагу, в коей прочитал я следующее:

«Обвиняемая Феанира, будучи на пристрастном допросе, после десяти розог и восьми ударов по пятам, признала, со слов дознавателя, что была знакома с кавалером дю Леруа, каковой кавалер, получив от нея золото, взялся почтенного колдуна аль-Масуила извести. От протчего шпионка отпиралась, и еще после четырех ударов по пятам впала в безпамятство. Что на деле оказалось уловкою. Будучи оставлена до продолжения допроса в лазарете, оная Феанира неким способом освободила из кандал одну руку и при помощи шпильки для волос часового стражника злодейски умертвила. После чего, под покровом нощи, бежала».

– Но сие – полный вздор! – вскричал я. – Под пыткою женщина оговорила меня по слабости…

– Хороша слабость – часового шпилькою заколоть, – хмыкнул чиновник и продолжил: – Но есть и третье свидетельство – платье тюремное и кандалы, у вас найденные. Именно что у вас, ни у кого другого. Положение ваше, милый юноша, зело печально…

Сказав так, чиновник вышел, я же от тоски и долгаго ожидания чуть не помер. В подобных заведениях все нарочито серо и скушно устроено, дабы глаза не на что было положить. Тоска – главное их оружие. Посидишь полдня среди уныния и безличности сих – и не надо пыток. Сам себя оговоришь.

Наконец чиновник вернулся и огласил мою судьбу. По щастию, в городе наш полковой командир пребывает, оный за меня поручился, и в Дворянскую тюрьму до конца следствия меня не сажают. Сажают только под домашний арест, с правом свиданий, переписки и протчая. Кормежка стражников – за мой щет.

С тем и воротился я домой, где предаюсь горьким размышлениям. Если не случится мне себя оправдать, то меня, верно, четвертуют, не говоря уж о позоре на все семейство мое.

Но какова Феанира!

Кстати, я так и не выяснил, чья она шпионка и что у чародей-министра украла. Впрочем, мне ли до этого дело? Досадно только, что лже-княгиня по пятам лишь дюжину ударов получила – по коварству своему она десяти дюжин заслуживает, если не более. Каковую досаду, надеюсь, ты разделяешь со своим другом

Гастоном дю Леруа

Писано в собственном доме под арестом.

P.S. Пришли мне цветных ниток и образцов для вышивки – буду этим себя занимать.

Не та ли пора для селянина наилутшая, когда наступает время сбора плодов, когда земля и деревья и вся окружающая натура как бы из благодарности щедро отдаривает человека за заботы его? Иной горожанин подумает, что так и есть; но насколько ошибется он в своем поспешном суждении! Время урожая – это время неустанных трудов, кои не могут быть прерываемы и на миг… Однако ж ближе к осени наступает и некоторое облегчение от работ, устраиваются ярмарки, праздники и т. п. Я люблю бывать на них, наблюдая обилие плодов и лица селян, исполненные довольства.

Нынче дед мой вздумал посетить сельскую ярмарку в Мальвазине – точнее будет сказать, не ярмарку, а нечто наподобие картинной ассамблеи, где вместо картин живописных и изваяний мраморных представлены великолепнейшия в свете свиньи, овцы, коровы и т. п. полезныя животныя, а также и разнообразныя овощи и семена. А что до знатоков и страстного их желания приобресть тот или иной chef d'oevre – здесь сходство полное, вплоть до единообразия.

Мы наблюдали великое множество репы, редьки, капусты, маркровки и проч., в том числе и лутшие сорта квасной редьки, кои я вознамерилась купить, а также и полмешка карамельной свеклы, коя равно годится на изготовление сладких конфект, при ином же способе – крепкого хмельного напитка, особливо ценнаго в зимния холода.

Сговариваясь с селянином, лживым и жадным, о цене за свеклу, со мною произошла неожиданная встреча, а именно: некий молодой кавалер, чрезвычайно пригожей наружности, так любезно возразил мне:

– Не чаял вновь увидеть вас пред собою, сударыня, и оттого несказанно рад вдвойне.

Я несколько резковато заметила ему, что он помешал моей покупке, на что он молвил: «Но это совершеннейшие пустяки!», сунул селянину деньги – вдвое меньше, чем тот заламывал, – перегрузил свеклу на мою телегу и, показав напоследок селянину эфес шпаги своей, добавил: