Дверь каюты с треском слетела с петель. Вот так, одним ударом. И они вошли.
Их было двое, этих клонов, и ничем они не отличались на первый взгляд от обычных людей. Отец Гермион понял, что это клоны, только по их одежде – одинаковым комбинезонам с нашитыми номерами. Один остался у входа, а второй не спеша прошествовал на середину каюты и остановился, с любопытством изучая обстановку. Отец Гермион попытался было встать, но – резкое движение головы, мгновенный взгляд голубых глаз и быстрое «сидеть!» – заставили его замереть. Он снова уселся за стол и положил ладони по обе стороны от иконы.
Тот клон, что стоял у входа, крепко сбитый, коренастый, чернобородый, был похож на гнома. Второй, с совершенно белыми волосами, обветренным красным лицом и облупившимся носом, уселся напротив отца Гермиона и, рассматривая священника расширенными глазами, чуть насмешливо молвил:
– Ну, и что тут у нас?
Отец Гермион подался вперед и ответил вопросом на вопрос:
– А что вас, собственно, здесь интересует?
Белобрысый махнул рукой, как бы охватывая жестом всю каюту:
– Да все! Кто вы, чем тут занимаетесь… Вы ни разу не пришли поглазеть, как переодеваются наши женщины. Вся команда перебывала, а вас мы что-то не видели. Кто вы?
Мимо окна проплыло еще одно тело. Длинные волосы, над головой нависла туфля на каблуке – женщина. Белобрысый проводил ее жадным взглядом, а затем вернулся к отцу Гермиону.
– Я священник, – сказал тот.
Клон сморщил нос.
– Что-то насчет религии?
– Именно, – подтвердил отец Гермион.
– А это кто – ваш Бог? – спросил клон, ухватив икону.
Отец Гермион побледнел.
– Пожалуйста, не нужно трогать.
– Да? А почему? – Белобрысый неприятно улыбнулся. – А он ничего, красивый. Если бы такой согласился послужить донором клеток…
– Прекратите! – закричал отец Гермион.
– Ну-ну, – сказал клон. – Не стоит вам орать. Если вы еще не поняли, мы захватили корабль.
– Я понял, – буркнул отец Гермион. – Положите, пожалуйста, икону.
– Икона? Так его зовут?
– Я не стану говорить с вами о священных предметах, – сказал отец Гермион. – Нравится вам это или нет, уважаемый Эн-Эль Шестьсот Сорок Второй.
Прозрачные голубые глаза злобно уставились на священника.
– А кто вам сказал, что меня зовут Эн-Эль Шестьсот Сорок Второй? – осведомился клон.
Отец Гермион криво пожал плечами и вместо ответа кивнул на номер, нашитый на синий комбинезон.
– Ах, это… – Клон пренебрежительно фыркнул и вдруг стал серьезным и страшным. – Мое имя Мегингоц. А ваше?
– Отец Гермион.
– Вот и познакомились, – сказал Мегингоц. – Оставлю вас пока существовать. Вы занятный тип. Мы меняем курс.
– Восьмой сектор?
– Именно. Одна любезная дама, младший штурман, кажется, доставила нам удовольствие, проложив новый курс.
– Она жива?
– Конечно! – успокоительно молвил Мегингоц. – Мы ведь не звери, знаете. – Он повернулся к окну и радостно вскричал: – А вот и его превосходительство! Счастливого плавания, капитан!
Отец Гермион поднялся с места.
– Прошу вас, – сказал он, – господин Мегингоц, уйдите! Впоследствии я найду в себе силы говорить с вами, а сейчас избавьте меня от своего присутствия.
– Ладно, ладно, – с деланным удивлением произнес Мегингоц и направился к выходу. – До свидания. – И уже на пороге обратился к «гному»: – Поставь ему дверь. Что за манера: чуть что – крак, бряк! Нехорошо.
«Гном» захохотал басом и криво приложил дверь к стене. Затем оба клона удалились.
Мегингоц явился на следующий день. Вместо комбинезона на нем была шелковая синяя рубашка с необъятными рукавами и тонкой бисерной вышивкой на манжетах, узкие черные брюки и наборный серебряный пояс. По левому бедру спускались толстые шелковые шнуры с серебряными кистями.
Отец Гермион встретил его хумро. Еле заметно улыбаясь, Мегингоц прошел в каюту и развалился на диванчике.
– Недурно вы тут устроились, – бесцеремонно произнес он. – А что это у вас за диски?
– Вас не касается.
– Меня, голубчик, теперь все здесь касается. – Мегингоц вздохнул и снял с полки первый попавшийся диск. – «Тотта Верный, житие и два песнопения», – прочел он. – Что это?
– История человека, которого так звали, – сухо ответил отец Гермион.
– Хорошая? – спросил Мегингоц.
– Да.
– Я возьму. – Он снял еще несколько. – Пусть ребята тоже послушают. – И, предупреждая движение священника, бросил: – Сидеть! Ничего с вашими дисками не сделается. Завтра верну.
Читать дальше