Алексей Калугин - Геноцид

– Значит, и на новом месте плоскоглазые не оставят нас в покое?

– Ты сам это знаешь.

– У нас… У людей есть шанс победить?

– А этого ты не знаешь. Выходит, не знаю и я.

Плоскоглазый поднял руку и неожиданно хлестко ударил Рафа по щеке.

Раф откинулся назад и ошарашенно уставился на плоскоглазого. При этом у него даже мысли не возникло нанести ответный удар. Он даже не сказал ничего. Потому что не о чем было говорить.

– Все, больше я тебе не нужен, – сказал плоскоглазый и, наклонившись вперед, упал, вернее, позволил своему телу упасть с помоста.

Темные воды сомкнулись – сгинул плоскоглазый, будто и не было его никогда. Да и что делать плоскоглазому в сознании Рафа, будь оно хоть трижды расширенным?

Раф тряхнул головой – с этим бредом пора кончать.

А по воде даже рябь не бежит. Точно зеркало, а не вода.

Раф наклонился и посмотрел на свое отражение.

Странно, но он все еще был похож на себя самого.

Раф встал на воду и пошел.

Дойдя до горизонта, он раздвинул зеленый занавес и ступил в пустоту. Пустота переливалась перламутровыми отсветами и была наполнена тончайшими звуками невидимых хрустальных колокольцев.

Раф почувствовал себя легко и приятно.

Трудно не почувствовать себя легко, когда без всяких усилий летишь в пустоте. А приятно…

Было настолько приятно, что хотелось обо всем забыть. А это уже было лишнее.

Сделав усилие, Раф заставил себя остановиться.

Теперь он неподвижно висел в пустоте, обтекавшей его, подобно призрачному туману.

Он избавился от вопросов, мешавших сосредоточиться на выбранной цели – плоскоглазый канул в темной воде.

Так.

Что теперь?

– Эй! – крикнул Раф.

– Эй!.. Эй!.. Эй!.. – ответило ему эхо.

А может быть, это и не эхо вовсе, а кто-то подсмеивался над ним?

Поди разберись, когда вокруг ничего нет.

Вообще ничего.

В зарослях тростника и то как-то сподручнее было. Там, чтобы двигаться вперед, нужно было раздвигать сухие стебли руками. А здесь?.. Здесь сплошной туман.

Так-так-так…

Здесь сплошной туман… Следовательно, туман в его собственном сознании… Для того чтобы рассеять туман, нужно собраться с мыслями…

Всего-то.

Для чего он здесь?

Чтобы узнать, как помочь раненому.

Что ему для этого нужно?..

Узнать, как устроено человеческое тело. Не в общих чертах – это ему и без того известно, – а в деталях. В мельчайших подробностях.

Так!

Теперь у него есть ясная цель, но туман по-прежнему не рассеивается.

Почему?

Образ!

Весь этот мир построен на образах. На очень конкретных, зримых, почти осязаемых образах.

В окутывающей Рафа молочно-белой пелене наметилось некое уплотнение.

Замечательно!

Загребая обеими руками, Раф медленно поплыл в сторону едва обозначившегося образа.

Ему нужна информация о человеке, о его теле, о том, как оно живет, за счет чего двигается, как направлены потоки циркулирующих в нем энергий.

Образ…

Голова. Ухо. Живот. Ладонь…

Да, ладонь, с растопыренными пальцами!

Уплотнение в туманном мареве обрело форму, но все еще оставалось неясным, расплывчатым, колеблющимся в незримых перламутровых потоках.

Ладонь – это хорошо… Ладонь – это замечательно…

Раф старательно плыл вперед, но расстояние между ним и призрачной ладонью не сокращалось.

Ладони явно чего-то не доставало…

Чего же?..

Как будто все на месте…

Хорошо, попробуем иначе.

Что он будет делать, если ему все же удастся добраться до ладони?

Вопрос!..

Должен быть переход…

Портал…

Врата…

Что-то, способное пропустить его внутрь…

Что-то, способное открываться и закрываться…

Глаз!

И тотчас же в центре ладони прорисовался глаз.

Глаз открылся. Из центра зрачка вырвался голубоватый луч и принялся шарить в перламутровом мареве.

Раф еще усерднее принялся грести вперед.

До ладони с глазом уже рукой подать.

Вот сейчас…

Мечущийся по сторонам луч поймал человека.

Раф едва не задохнулся, когда его ослепило яркое голубое сияние. Как будто некая неведомая сила выдавила весь воздух из легких. Кровь застучала в висках. Раф хотел закричать, но не смог – шершавый язык прилип к пересохшему небу.

В мозгу, как муха о стекло, билась одна-единственная мысль – уйти, уйти, уйти…

Уйти, пока еще не поздно!

Но луч уже свил вокруг тела Рафа голубоватый, светящийся кокон и, сокращаясь, потащил его за собой.

Ладонь с растопыренными пальцами. Чудовищно огромная по сравнению с крошечным человеческим тельцем…