Алексей Калугин - Геноцид

Раф посмотрел на спину старика. Тот стоял, держась руками за бортовой поручень. Седые мокрые волосы трепал ветер. Казалось, старик что-то высматривал впереди, за пеленой дождя. А что там было высматривать? Раф уже и сам видел свою пару плотов.

Странно, подумал Раф, почему он раньше не встречал этого старика? На Квадратном острове и вокруг него живет не так много людей. Все друг друга в лицо знают. Есть, конечно, и отшельники, живущие сами по себе, спрятав плоты в камышах или в тростниковых зарослях. Да только не так уж их много, по пальцам сосчитать можно. И даже их, по крайней мере, по именам-то знают. И ежели спасенный Рафом старик из них, из отшельников, то, выходит, он…

– Меня зовут Виираппан, – не оборачиваясь, назвал свое имя старик.

Виираппан. Да, это имя Рафу доводилось слышать. И не раз. Одни насмешливо называли старика-отшельника полоумным Вииром, другие почтительно именовали учителем Виираппаном. Одни говорили о том, что именно он придумал использовать настой из листьев зап-запа для обезболивания, другие тут же вспоминали, что он же утверждал, будто бы регулярное употребление небольших порций настоя зап-запа просто так, без каких-либо медицинских показаний, способствует расширению сознания. Одни восхищались учением Виираппана о принципиальной непознаваемости мира, другие смеялись над его теорией о том, что мир Мелководья изначально принадлежал плоскоглазым, а не людям. А чего стоила попытка Виираппана составить словарь языка плоскоглазых! Эта тема долго обсуждалась на Квадратном острове. Идея и в самом деле выглядела более чем странной. Если, конечно, это была правда, а не чья-то глупая шутка.

Старик посмотрел на Рафа. Подцепив пальцами, убрал прилипшую к лицу седую прядь волос. Провел ладонью по бороде.

– Ты до сих пор не назвал своего имени, – произнес он, вроде как с укоризной даже.

Раф усмехнулся.

Ну, понятное дело! Забрался незваным на чужой плот. Буксирует его неизвестно куда. И при этом даже не представился.

– Раф, – сказал и тут же сам себя поправил: – Раффаттан.

Старик задумчиво постучал пальцами по поручню. У него был такой вид, будто он не понимает, где находится. Не видит, что вокруг море бушует, с неба льет, как из прохудившегося чана, волны то и дело через палубу перекатываются. Одно из двух, подумал Раф: либо ему действительно абсолютно все равно, что с ним происходит, либо старик с перепугу хлебнул как следует настоя зап-запа и сознание его расширилось настолько, что теперь он не является частицей мироздания, а сам вмещает в себя целый мир вместе с беснующимися волнами и мотающимся на этих волнах плотом.

– Я прежде не слышал твоего имени, – сообщил Рафу старик.

Раф сделал вид, что страшно удивлен:

– Да быть такого не может!

Старик еще немного подумал.

– Определенно, имя твое мне не знакомо… Чем ты занимаешься?

– Чужие плоты с Глубины вытаскиваю, – ответил Раф.

Старик воспринял его насмешливый ответ всерьез.

– Что ж, весьма похвальное занятие, – одобрительно наклонил он кудлатую голову. – Но я не это имел в виду…

– Давай чуть позже поговорим о том, что ты имел в виду, – перебил старика Раф. – Сейчас я должен причалить твой плот к своей связке.

– Да-да, конечно, – не стал спорить старик.

Раф не рискнул сразу вплотную подводить плот Виираппана к своему. Застопорив рукоять ворота, он пролез под бортовым поручнем, взялся за него одной рукой и, дождавшись, когда нос Виираппанова плота приподнялся, перепрыгнул на свой. Здесь он первым делом натянул на голову кепку с козырьком, чтобы дождь глаза не заливал. Затем снял с крюка прочный травяной канат и кинул конец Виираппану.

– Закрепи!

Старик кивнул и принялся за дело.

Раф перебросил канат через стойку на корме плота и, упершись ногами в бортовой брус, стал медленно подтягивать плот Виираппана.

Как и рассчитывал Раф, чужой плот немного развернулся и уперся носовой частью в угол базового плота. Зафиксировав канат, Раф схватил другую веревку, перепрыгнул на плот Виираппана, добежал до кормы и там закрепил конец веревки на стойке бортового поручня. Вернувшись на базовый плот, Раф перебежал на дополнительный и там перекинул веревку через якорную тумбу. Теперь, когда одна из веревок была закреплена на носу спасенного плота, а другая – на корме, Раф мог заставить плот двигаться в нужном ему направлении.

Около часа ушло на то, чтобы причалить плот Виираппана к корме Рафова дополнительного плота. Ставить спасенный плот по борту было небезопасно. Слишком уж ненадежный был у него якорь, и в случае резкой перемены ветра всю связку могло снести на Глубину. В солнечную погоду такая работа заняла бы не более пятнадцати минут. Но вязать мокрые веревки на мокрое дерево – занятие не из простых. Мало того, что веревка все время норовит из рук выскользнуть, так еще и узлы, казалось бы, надежно завязанные, распускались на раз, как бантики в косичке.