Еремей Парнов - Море Дирака [Чёрный ящик Цереры] [с иллюстрациями]

К лету 1943 года ведомство Крюгера уже ежемесячно выдавало пачки с сотнями тысяч поддельных фунтов стерлингов. В этом и заключалась секретная «операция Бернхард», названная так по имени Крюгера.

Фабрика штурмбаннфюрера-уголовника находилась в концентрационном лагере Заксенхаузен. Два огромных барака — № 18 и № 19 — оборудовали самыми новейшими машинами. Бараки окружили несколькими ярусами колючей проволоки, которая постоянно находилась под током. Вооруженной до зубов охране было приказано стрелять во всякого, кто только приблизится к проволоке. Даже заместитель коменданта концлагеря не знал, что творится в бараках № 18 и № 19.

А в бараках день и ночь трудились сто тридцать хефтлинков. Они проделывали все операции по изготовлению денег: от производства бумаги до печатания. Специальные бригады занимались только тем, что загрязняли новенькие кредитки, придавая им вид денег, побывавших в обращении. В больших вращающихся барабанах перемешивались банкноты разных серий, после чего их заклеивали в пачки. Теперь они ничем не отличались от тех, которые хранились в сейфах, английских банков.

Как только кто-нибудь из заключенных заболевал, его немедленно отправляли в отдельную газовую камеру. Бараки № 18 и № 19 мог покинуть только пепел тех, кто печатал фальшивые деньги.

Меня доставили в барак № 19. С моноклем в глазу, при свете яркой настольной лампы я должен был сличать только что отпечатанные образцы с оригиналами.

— Как только твое зрение ослабеет — отправишься в крематорий, предупредил меня начальник барака — эсэсовец. — Но не вздумай беречь глаза. Упустишь темп — в крематорий. Вообще все вы рано или поздно попадете в крематорий. Но ты можешь несколько отсрочить этот неприятный момент. Понял?

— Так точно, господин обершарфюрер! Крематорий рано или поздно ожидает всех. Люди смертны.

— Пофилософствуй еще — и попадешь туда вне очереди.

Я был единственным из заключенных барака № 19, который не попал в крематорий. Искренне надеюсь, что я пережил и обершарфюрера.

Однажды в наш блок приехал колоссального роста гауптштурмфюрер. Через несколько минут меня вызвали в комнату начальника барака. Там был только один гауптштурмфюрер. Он вежливо поздоровался со мной и пригласил сесть.

— Вам знаком этот документ? — спросил он, протягивая мне удостоверение, отобранное у меня при аресте.

— Так точно, господин гауптштурмфюрер!

— На допросе вы дали показания, что сами изготовили это?

— Так точно, господин…

Он оборвал меня досадливым жестом:

— Отбросим ненужные формальности. Нам, интеллигентным людям, они только мешают… Ведь вы же журналист, господин Карстнер?

— Бывший журналист, господин гауптштурмфюрер.

— Это не имеет значения. Я читал ваши блестящие статьи, и они доставили мне истинное наслаждение, невзирая на то, что я, естественно, не разделял ваших взглядов. Поверьте, что я охотно помогу вам вновь занять достойное место… Но помогите мне сначала, камрад, я обращаюсь к вам, как к офицеру запаса рейхсвера, — помогите мне разрешить один вопрос. Дело вот в чем, он достал несколько чистых бланков и протянул их мне. — Взгляните на эти бланки. Не правда ли, они очень похожи друг на друга?

Бланки действительно были очень похожи.

— Чему же удивляться, господин гауптштурмфюрер, — бланки отпечатаны на одинаковой бумаге, с одного клише.

— Присмотритесь внимательней. Вооружитесь атрибутами вашей новой профессии и присмотритесь внимательней. — Он протянул мне монокль. — Не кажется ли вам странным, что вот эта царапина, оставленная, очевидно, ногтем, повторяется на всех восьми экземплярах? Это отнюдь не общий типографский дефект. Обратите внимание также на это сальное пятнышко — вы найдете его в левом углу на любом бланке. В лупу также отлично видна и эта крохотная складка… В чем тут дело, господин Карстнер?

— Я не разбираюсь в этих делах, господин гауптштурмфюрер.

— Ваша скромность похвальна, дорогой Карстнер, но не совсем уместна. Вы же показали себя прекрасным контролером печатаемой здесь… продукции. О вас отзываются очень хорошо. Но если вы так уж принижаете себя из ложной скромности, очевидно полагая, что это не ваша область, то уж такие образцы, несомненно, относятся к вашей компетенции. — Он достал из бумажника и протянул мне несколько пятифунтовых банкнотов, точь-в-точь похожих на те, что я получил от человека с седыми висками. Серия и номер на них были такими же (я почему-то запомнил: ОР № 183765).