Кэролайн Черри - Последняя башня

И тогда пришла она. Свет стал белым и чистым. Запах лилий наполнил воздух - она была здесь, нагая и белая, с пустыми руками и прекрасная.

- Я пришла, - сказала она.

Его сердце все еще болело.

- Простите меня, - сказал он. - Я хотел вызвать что-нибудь свирепое.

- О, - сказала она, темными и печальными глазами.

- Я делаю только маленькую магию, - сказал он. - Я пробовал вызвать дракона, если получится. Василиска. Стихию. Чтобы остановить короля. Но я могу сделать цветы еще лучше. И еще немного дыма, и может быть маленький фейерверк. И то не каждый раз. До свидания. Пожалуйста, уходите. Пожалуйста исчезните. Кто бы вы ни были. Вам здесь не место. Вы красивы. А он придет завтра - король - со своими армиями... это не место для вежливых духов. Только - не могли бы вы взять их... пожалуйста? Мышка и еж - это ведь не так много. Я больше не хочу беспокоить вас. Не могли бы вы сделать это? И тогда вы сможете уйти?

- Конечно, - сказала она. Ее голос был как шепот ветра. Падающие снежинки образовывали замерзшую корку. Она прижала зверей к своей груди. Поцеловала и как драгоценность обернула в белую ткань.

- Старик, - сказала она и поцеловала его в бровь, как еще одну драгоценность, выбеленную морозом. Окутав белым все в комнате, все книги и все беспорядочно разбросанные вещи и паутины. Она спустилась вниз по ступеням и вышла через ворота, и украшала все по своему желанию. Она прошла страну, и падал снег, и дули ветры, пока не остались только знамена, здесь и там, окостеневшие во льду, над сугробами и горами снега, отмечающие засыпанные шатры. Вся страна была в белом, от горизонта до горизонта.

Ничто не двигалось - кроме волков, охотившихся за оленями, и птиц, ищущих ягоды последнего лета.

Смерть вернулась обратно к башне, и остановилась, в морозе и продолжающимся снегопаде, где старик и его магия спали своим последним сном.

Она дыхнула на него, на ежа и соню, и продолжала следить - верная заклинанию вызова, пока снега не стало еще больше, пока не уснули даже волки и их белые шкуры не стали искрится на морозе.