Георгий Гуревич - Населенный воображением

Хорошо бы и на нашей Земле всех фашиствующих посадить на корабли и отправить в плавание по океану без права заходить в порты до скончания веков!

А вот с утопиями, с рассказом о светлом обществе будущего, на Западе бедновато. Есть великое множество романов и рассказов, выражающих тревогу за завтрашний день, выражающих опасения насчет засилья машин, ненужных открытий, перенаселения, вырождения. Есть множество произведений, ратующих за сохранение человечества, и очень мало — об улучшении человеческого общества.

«Полет „Утренней звезды“» — пример немногочисленных западных утопий. Роберт Мур Уильямс видит счастье в упрощении. Покинув пышные города и сбросив одежды, люди будущего у него развлекаются играми, а наскучив играть, начинают думать неизвестно о чем… едва ли о науке. Ведь машиной-справочником не пользовались уже несколько тысяч лет. Игры — задумчивость, игры — задумчивость… худосочный получается рай у Р. М. Уильямса. И не случайно главные герои его норовят удрать домой — в грешное прошлое. Но увы, возврата нет, и приходится им со вздохом сбрасывать одежки.

Патриархальное простодушное счастье — и в рассказе Теодора Старджона «Искусники планеты Ксанаду». Рассказ начинается мрачным событием — Земля гибнет от вспышки Сверхновой, человечество рассеивается по космосу. Но это только литературный прием, позволяющий рассказать об одном из многих путей развития, о милитаристской планете Кит Карсон, повторяющей воинственную историю колонизаторов, и об идеальном мире Ксанаду.

Старджон — один из наиболее популярных фантастов Америки. Критик Бестер относит его к семерке наилучших, тех, что всемером составили бы безукоризненного писателя. При этом Старджон назван «наиболее тонким психологом и самым человечным из семерых». Человечные простаки мудрее бессердечных умников — это любимый мотив Старджона. У нас переведен его рассказ «Особая способность»; там, попав на Венеру, смешноватый простак оказался умнее умников, именно он разгадал психологию венериан, только он сумел вступить с ними в контакт.

Жители Ксанаду тоже мудрые простаки, близкие к природе, сочетающие патриархальную невинность с необыкновенным искусством, знаниями и мастерством. И все это им дают чудесные пояса, связывающие воедино мышление всего народа.

Слово «утопический» с годами приобрело два значения: «утопическое произведение» — это термин, название разновидности жанра. «Утопические» мечты означает «нереальные, неосуществимые». Рассказ Старджона утопичен в обоих смыслах. Он рисует некий авторский идеал и сверхнаивные пути его воплощения. Так просто получается всеобщее умиротворение: полтора миллиарда воинственных жителей надели пояса, прозрели и стали сразу ягнятками.

Впрочем, упование на некое чудесное прозрениедавнишний мотив западной фантастики. Вспомните хотя бы Г. Уэллса «В дни кометы». Прошла мимо Земли особенная комета — все внезапно прозрели, сделались добрыми, разумными и хорошими.

И заключает наш сборник «Звездолет на Галахор» — рассказ прогрессивного итальянского писателя Микеле Лалли. Он был напечатан в газете «Унита» 1 мая 1961 года, меньше чем через месяц после того исторического дня, когда первый человек, отчалив от земной тверди, сделал первый стремительный круг в космическом океане. Тогда же произошел переворот и в литературе: наряду с космической фантастикой, рисующей воображаемый космос, появилась космическая реальность — очерк, литература факта, основанная на впечатлениях очевидца. Очевидцы стали отныне самыми интересными жителями космоса.

И написан этот рассказ о том еще, что спустя века и века на самых далеких звездах люди будут вспоминать первого очевидца, первого героя космоса, советского человека по имени Юрий Гагарин.

Г. Гурееич