Window Dark - Летчица с листа ивы

— Так, — голос оказался ледяным, без единого проблеска тепла. — Вот вы где, злостные нарушители режима.

— Мы не нарочно, Мария, — жалобно застонала Райлана.

— Здесь я — не Мария, а командир эскадрильи, — жестко ответила третья летчица. — Доложить по всей форме.

— Есть! — Зумки и Райлана немедленно выпрыгнули со своих мест.

— Курсант Райлана! Занималась поисками пропавшего самолета! — бодро отрапортовала та, кто казалась мерилом грусти и жалости.

— Курсант Зумки! Помогала в поисках курсанту Райлане, — в том же духе отчиталась пушистая летчица.

— Поиски завершились благополучно, — добавила Райлана уже не так бодро.

— В основном, благополучно, — в голосе Зумки уже сквозила неуверенность.

Инге снова захотелось уйти. Пускай разбираются. Жизнь летчиц и ее собственная казались далекими друг от друга, словно две звезды в разных краях галактики. Даже прибытие командира не вселило в девочку никакой надежды.

Мария выпрыгнула из самолета. Раздался звук, будто на землю сверзился тяжеленный кусок железа. Уверенной походкой, чуть ли не строевым шагом, Мария приблизилась к сандалии Инги. Вблизи она напоминала оловянного солдатика. Только женского рода. Инга никак не могла отыскать заветное словечко. Солдатка? Но так называли жен тех, кто тянул службу. Воительница? Это слово подходило амазонке, скачущей на могучем коне. В общем, Инга решила понапрасну не ломать голову и принимать Марию такой, как она есть. Длинные волосы, застывшие монолитным потоком. Строгая пилотка. Китель, плотно обтягивающий фигуру. Планшет на боку. Чуть сужающаяся книзу юбка до колен. Начищенные сапоги. Лицо, будто отлитое из металла. Одним словом — ожившая статуэтка из олова, сурово разглядывающая Ингу.

— Значит, ты и есть — кандидатка в летчицы?

Инга кивнула. Словами объяснять она была не готова, вот и надеялась, что не понадобится никаких слов.

— А зачем тебе, в летчицы?

Странный вопросец. Не рассказывать же ей всю длиннющую историю, начиная с подземного города? Но как выразить свое желание единым словом.

— А почему ты решила стать летчицей? — Инга попробовала отвертеться встречным вопросом.

— Со мной все просто, — оказывается, металлическое лицо было способно на улыбку. — Дело в том, что я не умею плавать.

— И из-за этого надо идти в летчицы? — удивилась Инга.

— Нет. Просто моей миссией при рождении значилось указывать флажками дорогу воинам, отправляющимся в бой. По рождению я — сигнальщица. Но меня не устраивало положение, при котором кто-то воюет, а кто-то всего лишь указывает дорогу. От миссии отказаться невозможно. Значит, следовало менять среду обитания. Если я не хотела быть сигнальщицей на суше, можно было надеяться, что на море или в воздухе мои задачи коренным образом изменились бы. Но при моей отливке использовались материалы, которые заметно тяжелее воды. Следовательно, в любом кораблекрушении мне предназначалась одна дорога — на дно. Тогда я решила стать летчицей. И, скажу прямо, летчица из меня получилась.

— Кого попало в командиры эскадрильи не выбирают, — улыбнулась Зумки.

— Однако, возвращаемся к вопросу, — посуровел симпатичный комэск. — Зачем тебе надо становиться летчицей? Какую задачу ты видишь перед собой?

— Сражаться, — вскинула голову Инга и сжала губы.

— О-о-о, девочка, — разочарованно протянула Мария. — Так тебе не к нам. Тебе лучше всего обратиться в стрелковый тир. Там настреляешься вволю. И недорого, и не опасно, и можно представить себя победительницей после долгой и упорной битвы.

— Постой, Мария, — вступила Зумки. — Стеклянноглазый забрал у нее краски.

— Девочка неудачно поменялась, — холодно заметила Мария. — Этого недостаточно, чтобы стать кандидаткой на испытание.

— Она выменяла мой самолет, — сдавленно выдала Райлана.

— Самолет? — переспросила Мария. — Правильно ли я поняла, что у курсанта Райланы в очередной раз возникли неприятности с вверенной ей техникой? Поправьте меня, если это не так.

— Так, Мария, — опустила голову Райлана.

— Уже не в первый раз я вынуждена заметить, что ты, Райлана, неудовлетворительно относишься к своим служебным обязанностям. Я помню, уже проводился разговор о том, что при повторении неприятностей наша эскадрилья будет вынуждена расстаться с тобой. Или перевести тебя в обслуживающий персонал. Надеюсь, насчет посудомойки в столовой с твоей стороны возражений не будет?

— Но самолет со мной, — голос Райланы был едва слышен.