Аександр АБРАМОВ - Повести и рассказы

– А никак. Он пожелал реку без рыбы, иначе бы она сейчас – кверху брюхом…

– Закуска ему, значит, не требуется, – констатировала Зойка. – А вы говорите: мы хотеть не умеем!

– Это не я говорю. Это вы говорите.

– Ошибочка вышла. Желаний – невпроворот. Не удивлюсь, если этот алкаш еще и поллитровку в речку опустил – чтоб охладилась… Как там у вас с галактическими стандартами? Тянем? Или уже переплюнули? Небось у вас в Краснококшайске никто не допер реки водярой заполнять. Слабо?

– У нас нет водки, – сказал Свен.

Ему было явно не по себе.

А Зойка расходилась и совсем уже разошлась:

– Тем более! Нуль-транспортируетесь куда ни попадя, а водку не изобрели! Мозгов не хватило? А мы, Свен, мы рождены, чтоб сказку сделать былью. Вот она – сказочка! И все, Свенчик, с вашей подмогой, спасибо вам, Свенчик, не забудем никогда.

– Зачем вы так, Зоя… – Свен выглядел чистым преступником, будто это он водочную реку возжелал. – У нас тоже дураков хватает.

– Вы с ними боретесь, да? Или жалеете: чего с дурака взять? А мы их лелеем и холим, Свен. Мы, Свен, обвешиваем их медалями и обшиваем лампасами. Мы живем в большой стране дураков, Свен, а вы нам хотите поле чудес всучить. Зря! Прежде чем на Землю транспортироваться, вы б лучше с местным фольклором познакомились, тогда бы знали, чем это поле у нас засеют… Ладно, все – в кайф: хоть ранку продезинфицировала. Дальше куда?

– Куда хотите.

– Что в том доме? Вот в том, в помещичьем…

– Не знаю. Живут, наверно… Можно пойти посмотреть.

– Идти далеко. – Зойке больше ничего не хотелось. Зойке хотелось домой в Марьину рощу. И чтоб без Свена.

А он посмотрел удивленно:

– Только пожелайте, и вы – там. Сразу. Забыли?.. Вы совсем не умеете желать, Зоя, вы правы, я поражен. Запомните, наконец: любое осознанное желание здесь исполняется. Шагните…

Отступить? Шагнуть в Марьину рощу? Не-ет, стыдно! Если уж позор, так до конца, тем более что неизвестно: а вдруг позора больше не будет, вдруг все грядущие фазы окажутся толковыми и лестными для земной фантазии?..

– Шагаем, Свен.

Она подхватила Свена под локоток, нацелилась на далекий дом и шагнула. И оказалась посреди буквально-таки Колонного зала, только без привычных сцены и кресел. Атак – одно в одном: и колонны, и мрамор, и люстры, и белые шторы гармошкой. Ну, может, просторы чуть поменее… И во всю длину означенного зала тянулся стол, уставленный, пардон, жратвой. Все как в лучших домах: икра черная и красная, ветчина баночная югославская, крабы тихоокеанские, горбуша малосольная, семга нежнейшая розовая экспортная, балычок лоснящийся пергаментный, селедочка в винном соусе, сыр голландский, швейцарский, российский, колбасный, пирожки с мясом, с ливером, с капустой, с рыбой, с яйцами, с яблоками, с творогом, с вишней, сосиски вареные, шпикачки, жаренные в масле, картофель «фри» и картошка печеная с укропом и в сметане, кстати – и сметана в банках, и оливки в банках, и помидоры в банках и свежие, и огурчики свежие, малосольные и соленые, и кинза, и тархун, и фрукты местные и заморские, и… Все! Надоело описывать! Кто что хочет, пусть то и представит на этом раздолье холодных закусок и сладостей. Но – не выходя за пределы знакомого в родном отечестве ассортимента, ибо, отметила глазастая Зойка, никаких там авокадо либо папайи не наблюдалось.

Людей в зале не было. Но над всем этим великолепием порхали обеденные плоские тарелки, но не сами порхали, а их придерживали руки – мужские и женские, а другие руки, мужские и женские, цепко держали вилки и ложки и накладывали, наваливали на тарелки богатые харчи. Но вот вам сюр: руки жили сами по себе, без тел. Такая получилась жутковатая картиночка, вроде бы эпизод из фильма про привидения, да только руки были вполне реальными молодыми и старыми, волосатыми и загорелыми, с наманикюренными ноготками это женские, с пожелтевшими от никотина крепкими ногтями – это мужские. Руки иногда жали друг друга – здоровались, иногда нежнейшим образом поглаживали одна другую – любились, а иной раз и перепадало руками по рукам. Наполнив тарелку, руки уносили ее в сторону от стола, и там она исчезала в темноватом – несмотря на огнедышащие люстры – воздухе, исчезала, подчеркнем, вместе с руками.

– Пир! – произнес Свен. В голосе его слышалось довольство. А то?! Это ж вам не водяра в речке, это ж вам культурная и разнообразная трапеза из «Книги о вкусной и здоровой пище». В галактике рассказать не стыдно… Пир, – повторил он, – или банкет: юбилей, свадьба, крестины, поминки…