Энн Маккефри: Сассинак

Поезд остановился у причала. Детям пришлось, путаясь в канатах, выгружать трупы, вытаскивать их на пирс и сбрасывать в океан. Пираты подгоняли новоиспеченных рабов, раздавая удары направо и налево.

Сасс старалась ни о чем не думать, не смотреть на лица мертвецов. Но в очередной ходке на полпути к краю причала она вдруг поняла, что держит в руках Лунзи. Из горла девочки вырвался сдавленный крик; тело Лунзи выскользнуло из пальцев, ударилось о причал и свалилось в воду. Сасс застыла, словно окаменев. Кто-то дернул ее за ошейник, но она не обратила на это внимания. Сзади послышался крик: «Это была ее сестра!» — и все погрузилось во тьму.

Последние несколько дней на Мириаде оставили в памяти Сасс весьма смутный след. Ей давали наркотики, потом заставляли работать до изнеможения и снова накачивали наркотиками. Они занимались погрузкой отборных металлов, трансурановых элементов и редких драгоценных камней, которыми планета оплачивала свое членство в ФОП. Сассинак едва ощущала трогательную заботу, которую проявляло к своей старосте звено, воспринимала касания ласковых рук, старавшихся ослабить ее ошейник в редкие минуты отдыха. Все остальное было сплошным ужасом, горем и гневом.

Да и потом, уже на корабле, звено проводило почти все время в сплошной работе с перерывами на отдых в тесном зловонном трюме. Пираты с самого начала громогласно объявили, что рабы должны знать свое место и потому не получат ни снотворного, ни холодного сна, облегчающих долгое путешествие.

Они были просто еще одним грузом, предназначенным для продажи в медвежьих углах, которые пока еще не контролировала ФОП. Как и любой груз, их рассортировали по категориям: в зависимости от возраста, пола и наличия специальности. Подобно всем рабам, они быстро научились передавать сведения по цепочке. Таким образом Сасс узнала, что Карие еще жива и приписана к звену восемнадцать. А Джанука бросили на Мириаде, но он был обречен, так как там не осталось ни взрослых, ни подростков, которые могли бы помочь малышам. Большинство взрослых погибли при защите Города от пиратов, лишь немногие выжили, но никто из детей не знал, сколько именно.

Работа поначалу казалась чуть ли не удовольствием — она облегчала тоску и горечь рабства. Сасс понимала, что это делается намеренно. И со временем она и ее звено стали понемногу забывать о том, что означает свободная жизнь. Хорошо еще, их ежедневно водили в душ, так как пираты не выносили запах кубрика. Все делалось по команде инструктора — звено сидело, вставало, снова садилось, поворачивалось как один человек, подчиняясь малейшему жесту. Они обучались конвейерной работе, собирая бессмысленные комбинации, которые другое звено разобрало на предыдущем занятии. Их обучали Харишу — варианту Неогейша, на котором говорили некоторые пираты, — а также начаткам китайского языка.

Конец путешествия наступил без объявления — как теперь понимала Сасс, рабам незачем знать свое будущее. Приземление было резким, и многие сильно расшиблись, но они уже усвоили, что жалобы приносят только лишнюю боль.

Пираты уже без скафандров вывели одно звено за другим из корабля и повели их строем по широкой улице в сторону ряда серых здании. Сасс вся дрожала — перед высадкой рабов полили дезинфектантом из шланга, а на улице дул промозглый ветер. Притяжение оказалось довольно слабым. На новой планете ощущался непривычный запах — резкий и пыльный, совсем не походивший на насыщенный солью воздух Мириады. Поглядев вверх, Сасс увидела, что они находятся под гигантским куполом. Он был настолько огромным, что накрывал и космодром, и весь город.

Впрочем, как ей стало ясно в течение следующих месяцев, город был подобен исполинскому трюму для рабов. Бараки, мастерские, фабрики квартал за кварталом тянулись во всех направлениях. Ни травы, ни деревьев — ничего живого, кроме рабов и хозяев. Некоторые из последних были очень высокими — куда выше родителей Сасс — и походили на громил, с которыми сражалась Карин Колдей в «Тайне ледяного мира».

Звенья расформировали, и рабов подвергли тестированию, чтобы установить их продажную цену. Потом каждого приписали к новому звену для работы, обучения или того и другого вместе, в зависимости от пожелания хозяев.

Сасс была изрядно удивлена, что она еще помнит, чему ее учили в школе.

Когда на экране появлялось очередное задание, она с головой погружалась в проблемы математики, химии или биологии. Дни проходили совершенно однообразно: сначала центр тестирования, потом тяжелая работа в бараках, где Сасс подметала полы — совершенно голые, чтобы в этом нуждаться, — и мыла кухни и общие туалеты, и, наконец, коллективная работа, такая же бессмысленная, как и на корабле. Шесть часов отводилось для сна; она проваливалась в беспамятство, как в колодец.