Из джипа вышли молодые люди в свободных серых рубашках и темных галстуках. Оба поражали солнечными очками в золотой оправе. Пока один рассчитывался за парковку, другой ждал, когда Лорен, переходя дорогу, поравняется с ним.
— Прошу прощения, сэр. — Проплешина на макушке его светлых, гладко прилизанных волос создавала эффект ореола. С мощной шеей, довольно мускулистый, ростом на дюйм выше Лорена, то есть не ниже шести футов, мужчина производил впечатление миссионера-мормона, ставшего профессиональным убийцей.
— Да? — отозвался Лорен.
Тот кинул взгляд на клочок бумаги.
— Не подскажете, где офис сэра Домингоса, заместителя шефа полиции? Хотелось бы сориентироваться.
Лицо Лорена озарилось улыбкой. А что, может получиться довольно забавно.
— Внутри здания, — ответил он, — пройдите дежурную часть. Коридор останется справа, первая дверь налево.
— Спасибо, сэр. — Незнакомец направился вверх по лестнице.
— Сдайте оружие дежурному офицеру, — бросил вслед Лорен.
Мужчина на ступеньке на секунду замешкался, затем двинулся дальше. Его напарник, закончив расчеты, кивнул Лорену и тоже побежал вверх по лестнице.
Лорен обратил внимание на ботинки второго, черные и по-военному начищенные. Когда тот проходил мимо, в них отразилось небо. Голубое небо, торжественные грифоны и его собственное искаженное лицо.
Чуть подождав, Лорен вернулся в здание. Дежурный, Эл Санчез, разглядывал пару тяжелых автоматических пистолетов с традиционными рукоятками из орехового дерева.
— Симпатичные, — заключил он, — девять миллиметров.
— "Беретты"?
Санчез поднял пистолет и прочитал сквозь темные очки.
— "Танфольо".
Лорен подбросил в ладони один из них, навел на фотографию мэра за спиной дежурного и мысленно спустил курок.
— Неплохо сбалансирован, — он положил оружие на место, — впрочем, не понимаю, почему они не покупают американские.
Санчез усмехнулся.
— Могу поспорить, на них ничего американского.
Лорен на минуту задумался. Китайские шелковые рубашки, итальянская обувь, ремни, оружие, индийское нижнее белье.
— Может, галстуки?
— Пожалуй. Но держу пари, они английские.
Санчез положил пистолеты в ящик. Лорен двинулся по коридору. Оказалось, Киприано неплотно прикрыл дверь.
— Эймес, Айова, сэр. — Лорен узнал голос человека с лысиной на макушке.
— Так вы из Айовы, — раздался голос Киприано, — а ваш напарник — из Северной Каролины. Полагаю, у вас там не слишком много испанцев, не так ли?
— Нет, сэр.
— И давно вы в городе?
— Два дня.
Лорен усмехнулся: Киприано обычно не щеголял своим испанским происхождением, но сейчас говорил нарочито с акцентом.
— Ну что ж, — сказал Киприано, — тогда вы уже знаете, как обращаться с местным испано-язычным населением, не так ли?
Киприано откашлялся.
— Но две вещи вам необходимо запомнить. Вернее, два предложения. И тогда все будет в порядке.
— Да, сэр.
— Ну-ка повторяйте за мной: Out of the Tchevy, Pedro.
На секунду от изумления в комнате воцарилась тишина.
— Я сказал, повторите!
— Out of the chevy, Pedro, — нестройным хором отдалось в комнате.
— Не chevy, a Tchevy. Старайтесь произносить правильно.
— Tchevy.
— С самого начала.
— Out of the Tchevy, Pedro.
Киприано муштровал их, как новобранцев морской пехоты.
— Ну, еще раз, как следует.
— OUT OF THE TCHEVY, PEDRO [2], — слаженно откликнулись ребята.
— Вот теперь неплохо, — голос Киприано потеплел, — любой испанский парень, с которым вы захотите поговорить, сразу же обратит внимание. Теперь — второе предложение: Comprende jail, asshole.
— Comprende jail, asshole.
— Еще раз, громче!
— COMPRENDE JAIL, ASSHOLE! [3]
Стараясь не слишком смеяться, Лорен вернулся к столу дежурного. Санчез в упор посмотрел на него.
— Не обижайтесь, шеф, — сказал Санчез, — но белые люди такие глупые.
— Зато послушные.
— Еще во время моей службы в военно-воздушных силах, — вспоминал Санчез, — они утомили меня, целый день слоняясь вокруг базы и стараясь не упустить из виду, как бы я случайно не отдал честь левой рукой.
— Но ты сказал, белые люди глупые?
— К сожалению, Лаборатория высоких технологий предоставила нам этих парней всего на час, — Санчез вдруг ушел в себя. — Ах, сукины дети. Они считают испанцев заторможенными или вроде того, требуют к себе особого отношения. Черт.
Голос Киприано звучал на весь коридор.
— И все мы здесь испанцы, о'кей? Или испанского происхождения. Латинос — с Кубы, из Пуэрто-Рико или откуда-нибудь еще, чиканос — из Калифорнии. Однако мы — чистокровные потомки кастильских завоевателей, и не смейте об этом забывать!
Читать дальше