Доун Томпсон - Властелин воды

– Ты знаешь не хуже меня, что наши миры сосуществуют в параллельных плоскостях. И хотя находиться я способен лишь в одном, следить за происходящим могу в обоих.

– То есть это и спасло леди жизнь. Это вы хотите сказать?

– Две жизни, Генрик.

Старейшина пренебрежительно махнул рукой. Это был человек неопределенного возраста, худощавый, бледнолицый, с редкими, под стать всему облику, волосами и мудростью, на которую Клаус всегда полагался.

– От другой пользы не будет, – сказал он. – Она совершенно не вашего уровня.

– А ты учел, мой премудрый друг, что, не будь ее, у леди Рэбэкки не было бы повода здесь задержаться?

– Что вы имеете в виду, милорд? – медленно произнес Генрик, потрясенный внезапной догадкой. – Неужели вы…

– Успокойся, дружище. Разве я когда-нибудь причинял кому-то вред – в этом измерении или другом?

– Нет, милорд.

– Тогда мне непонятна твоя реакция!

– Но что же, если не это?

– Скажем так, лекарства Анны-Лизы будут держать Мод Аммен в состоянии, делающим дальнейшее путешествие невозможным, до тех пор, пока я не приму окончательного решения. Миледи не уедет без нее, и, независимо от моего решения, ей понадобится эта женщина.

– Вы затеяли опасную игру, милорд. Глаза Клауса сверкнули.

– Это не игра, Генрик, – сказал он. – И последствия неизбежны. Я могу взять ее и исполнить свой долг, как делал уже неоднократно. Либо могу проигнорировать тебя и остальных старейшин, отказаться от своего права по рождению и возможности путешествовать между мирами и стать обреченным жить и умереть здесь.

У старейшины от этих слов отвисла челюсть.

– Умереть? Вы рискуете бессмертием? – переспросил он, не веря своим ушам. – А я-то думал, что это всего лишь вопрос выбора подходящей пары.

– Если до этого дойдет, то да, – сказал Клаус. – Вот что мне предстоит решить. Такое условие существовало всегда. Просто раньше я… как-то об этом не задумывался.

– Чем же этот раз отличается от остальных, милорд? – спросил старейшина.

Закончив завязывать галстук, он отступил на шаг, оценивая результат своих стараний. Удивительно, с каким энтузиазмом он подошел к новому занятию. В другой ситуации Клаус бы рассмеялся, но сейчас ему было не до смеха.

– Не знаю, – сказал он. – Возможно, я устал. А может, вижу в этом создании что-то такое, чего не видел в других. Что-то, вкус чего хотел бы ощутить даже ценой бессмертия.

Приходя сюда так часто, я… привязался к этому миру, Генрик. Но даже здесь я не являюсь одним из них. Я так… одинок.

– Ха! – фыркнул старейшина. – Это все суета. Суета сует. В вашем распоряжении вечная преданность, физическая и моральная поддержка любой женской особи вашей расы, стоит лишь приказать. Да любая из них только рада будет услужить вам.

– А чувства? – вздохнул Клаус. Старейшина покачал головой.

– Вы слишком долго жили среди смертных, милорд. Чрезмерное увлечение собственной человеческой природой вас однажды погубит, помяните мое слово. На первом месте у вас должен быть долг перед астралом, то есть перед нами. Да вы и сами прекрасно об этом знаете.

– Но последнее слово все равно за мной, дружище, – грустно улыбнулся Клаус. – Конечное решение я должен принимать сам.

– Но есть еще и другое условие, милорд, – добавил старейшина. – Другая возможность.

Улыбка на лице Клауса погасла.

– Возможность, да. Вероятность… нет. Но чем черт не шутит, можно попробовать! – Он снова улыбался. – Ты со мной, какое бы решение я ни принял?

– Всегда, милорд.

– Вот и хорошо. А теперь неси сюртук. Гостья ждет меня в столовой.

– Неужели вам ничего не пришлось по вкусу? – спросил граф, кивая на тарелку Бэкки, содержимое которой осталось нетронутым.

Она резко вскинула голову, откликаясь на звук его голоса, который поверг ее мысли в сладостный беспорядок. Почему он так на нее влиял? Почему он так на нее влияет?

– Простите, милорд, – сказала она. – Все очень вкусно. Просто я обеспокоена выздоровлением своей горничной. Припухлость на лбу постепенно сходит, но она то и дело теряет сознание. Я в растерянности. Может, стоит послать за хирургом?

– Для полного восстановления ей необходим покой, миледи, – заверил он. – Поверьте, лучше, чем Анна-Лиза, ей никто не поможет. Если бы потребовалось вмешательство хирурга, она бы первая об этом заявила. Как вы заметили, припухлость уменьшается. Без сомнения, это хороший знак. Для таких вещей требуется время, моя дорогая.

– В том-то и дело, милорд. Как раз времени у меня нет. Наши вещи покоятся на дне реки в карете. Их обязательно найдут и…