Линда Бакли-Арчер - Прыжок в прошлое

– Ты – Кэйт, – сказал он.

– Да, это мне известно, – ответила Кэйт. – Почему бы тебе не рассказать мне о чем-нибудь, чего я не знаю, например – как мы здесь оказались?

– Но я тоже этого не знаю, – ответил Питер. – Не могу вспомнить.

– Ну, попытайся, – сказала Кэйт. – Вернись назад. Постарайся вспомнить, что было между сегодняшним утром и последним моментом, который ты помнишь, и поищи разгадку. Именно это я и пытаюсь сейчас проделать. С нами сегодня произошло что-то очень странное. Мы должны, в конце концов, догадаться.

Молли невозможно было вывести из лаборатории Тима. Когда доктор Дайер попытался вытащить ее оттуда, она оскалила зубы и залаяла на него, как на чужого. Встревоженный и испуганный доктор Дайер оставил ее в лаборатории и вышел в сияющий свет морозного дня.

– Кэйт! Питер! – снова и снова кричал он, пока не охрип. Но в ответ он слышал только завывание ветра в ветвях сосен. Доктор Дайер вернулся в лабораторию. Никогда он еще не слышал, чтобы Молли так выла. От этого жуткого воя у него мороз пробежал по коже. Что же случилось, отчего Молли в таком отчаянии?

Спустя полчаса доктор Дайер решил, что следует позвонить жене. Он очень старался не показать своей все нарастающей паники, но миссис Дайер немедленно почувствовала его тревогу. Когда она через десять минут появилась в лаборатории и глянула на лицо мужа, у нее внутри все похолодело от страха.

– О нет, – сказала она еле слышно. – О нет. После недолгих бесплодных поисков охранники позвонили в полицию. Родители Кэйт сидели в комнате охраны в таком ужасном напряжении, которое, казалось, невозможно вынести. И что они скажут отцу Питера? Они несут ответственность за мальчика… Они не могли ни говорить, ни плакать. Каждый раз, когда пейджер подавал сигнал или звонил телефон, оба вскакивали на ноги. Но новостей не было абсолютно никаких.

Через два часа полиция разыскала отца Питера. Он тут же прыгнул в автомобиль и помчался из центра Лондона в Дербишир. По дороге на ферму Дайеров он уговаривал себя, что Питер, в целости и сохранности, должен быть там. А вдруг нет? Как бы ему хотелось все изменить – устроить Питеру праздник вместо того, чтобы ехать на эту никчемную встречу, и никогда не слышать этих ужасных слов: «Я ненавижу тебя!»

Полицейские прибыли в лабораторию в два сорок пять. Оранжевые огни полицейских машин освещали хлопья падающего снега. Шесть полицейских провели обыск всех лабораторий и задали вопросы всем служащим, но не обнаружили следов Питера и Кэйт, и даже представить себе не могли, где искать детей.

Когда в половине шестого приехал мистер Скокк и ему доложили, что Питера все еще не нашли, он позвонил жене в Калифорнию и обрушил на нее эту новость. Она хотела сесть на первый же самолет, но муж остановил ее – надежда не покидала отца Питера, может, как только он положит телефонную трубку, сын вернется… Мать согласилась отложить отлет на три часа, но не больше.

Тем временем полицейский отвез миссис Дайер на ферму, а доктора Дайера повезли в полицию Бэй-куэлла, где он провел еще три часа. Были оповещены местные средства массовой информации, и к шести часам назначен старший по делу.

Детектив инспектор Уилер, шотландец по происхождению, собирался на пенсию. В свое время он расследовал множество серьезных дел, в том числе и об исчезнувших людях. Его очень уважали. Он славился дурным характером, но при этом отличался упорством и преданностью работе.

Во время беседы Тим Уильямсон подтвердил, что создаваемый им антигравитационный аппарат – это часть проекта, субсидируемого НАСА. Доктор Уильямсон был категорически не согласен с версией о похищении детей – зачем кому-то красть прибор, который находится в стадии разработки и пока совершенно бесполезен? Но по мнению детектива инспектора Уилера, с этой машиной было связано нечто большее. Инспектор Уилер чувствовал, что дело будет непростым, и с удовольствием начал расследование.

– Ты видел, что случилось с моими волосами? – спросила Кэйт.

– Значит, это был не сон! – воскликнул Питер, у которого наконец в голове прояснилось. И он рассказал Кэйт все, что смог припомнить о Дегтярнике и о том, что тот говорил.

– Он собирался продать мои волосы? – недоверчиво спросила Кэйт. – А как выглядел этот аппарат?

– Я не успел его рассмотреть. Когда лошадь понеслась галопом, я заметил на телеге что-то в форме куба. Да, куб, который чуть больше по высоте, чем по ширине.