Колин Уилсон - Космические вампиры

— А надо? — поморщился Карлсен. — Может, лучше на словах? Я бы понял.

Фаллада хохотнул.

— Да я бы не прочь, но тогда многое ускользнет. — Он отодвинул засовчик на металлической крышке аквариума с осьминогом. — Спруты свободолюбивы и большие мастера в искусстве удирать. Потому-то приходится их держать в закрытых емкостях.

Он вынул из-под скамьи прозрачные клещи; они напоминали каминные щипцы, только ручки были длиннее. Погрузив в аквариум с муреной, он медленно завел их над ней и внезапно сомкнул. Вода взбурлила: хищница неистово забила хвостом, силясь укусить схватившие ее невидимые челюсти.

— Как хорошо, что это не моя рука, — заметил Карлсен. Фаллада проворно вынул рыбу из воды и перекинул в аквариум с осьминогом. Мурена стрелой метнулась вниз, в зеленую воду. Фаллада молча указал на монитор.

Там виднелись обе кривые: осьминога — все еще вялая, но усиленная тревогой — и мурены — скачущая зигзагами ярости.

— Смотрите на синусоиды, — сказал Фаллада Карлсену, во все глаза глядящему в аквариум.

Минут пять все, вроде бы, шло без изменений. Мурена блуждала вслепую среди взвеси ила и растительных частиц, поднятых со дна хвостом. Осьминога же и след простыл. Карлсен успел заметить, как тот скользнул между камнями. Мурена заплыла в дальний угол аквариума, очевидно, не догадываясь о его присутствии.

— Видите, что происходит?

Карлсен вгляделся в синусоиды. В их рисунке теперь намечалось определенное сходство. Само собой напрашивалось сравнение с музыкальным контрапунктом, где синусоиды — звукоряд. Синусоида осьминога ожила: кривая теперь дергалась отрывисто, ломано.

Мурена медленно, словно прогуливаясь, проплыла по аквариуму из конца в конец. Теперь сомнения не было: в рисунке синусоид стало намечаться сходство, примерно как у «ухаживающих» кроликов.

Неожиданно мурена метнулась в сторону, к трещине в камнях. Вода в аквариуме потемнела, словно от выброса чернил. Мурена ткнулась в стекло, на миг ее холодные неподвижные глаза вылупились на Карлсена. Из челюстей у нее торчал кусок осьминожьей плоти.

Карлсен снова посмотрел на монитор. У мурены синусоида взметнулась вверх; частые пики неслись вперед, будто волны разгулявшегося моря. А вот синусоида спрута полностью изменилась: волны пошли плавные, округлые.

— Он умирает? — спросил Карлсен.

— Нет, он лишился только кончика щупальца.

— Тогда что произошло?

— Не понимаю. Похоже, он смирился со своей участью. Чувствует, что ничего не сможет его спасти. Такой рисунок, по сути, характеризует удовольствие.

— Как?! Он что, наслаждается тем, что его едят?

— Не знаю. От мурены, подозреваю, исходит некая гипнотическая сила, повелевающая ему перестать сопротивляться. Но я, конечно, могу и ошибиться. Мой главный ассистент считает, что это проявление так называемого «транса смерти». Я как-то разговаривал с туземцем, который побывал в лапах тигра-людоеда. Он рассказал, что в преддверии неминуемой смерти испытывал какой-то странный покой. Тигра застрелили, и лишь тогда до человека дошло, что тот изорвал ему почти всю руку.

Мурена между тем набросилась на добычу с новой силой. На этот раз она вцепилась в осьминога, пытаясь, оторвать его от камня; тот прирос к нему всеми щупальцами. Мурена изготовилась, повернувшись вполоборота, и кинулась снова, метя на этот раз в голову. В воде снова заклубились чернила. Кривая осьминога на мониторе неожиданно взлетела вверх, поколебалась там и… исчезла. Кривая мурены пошла частыми зигзагами триумфа.

— Это показывает, — сказал Фаллада, — что мурена очень голодна. Иначе бы она поедала спрута потихоньку, щупальце за щупальцем, растянув удовольствие, может, даже на несколько дней. — Он отвернулся от аквариума. — Но самое интересное еще впереди.

— Боже ты мой, еще что-то?

Фаллада указал на умещенный между аквариумами серый ящик.

— Это обыкновенный компьютер. Он записывает пульсацию поля жизни того и другого существа. Давайте посмотрим, что там у мурены. Он поиграл клавишами, и из принтера вылез лист бумаги.

— Так, общий показатель 4.8573. — Он протянул бумагу Карлсену. — Теперь у спрута. — Фаллада взял второй листок. — У этого только 2.956. У него и в целом жизненный потенциал раза в два ниже, чем у мурены. А теперь сложите-ка, — он протянул Карлсену ручку.

— Получается, 7.8133, — подсчитал Карлсен.

— Хорошо. Теперь давайте посмотрим показатель мурены, что был пару минут назад. — Он снова поиграл клавишами и протянул бумагу Карлсену, даже на нее не взглянув. Карлсен вслух произнес цифру: