Андрей Дашков - Стервятник

Слепец остановился у обочины дороги и поднял к небу глаза, лишенные зрачков. Кончик его носа дергался, словно странник вынюхивал воздух. Тайви недовольно захрипел и Слот с трудом удержал его от прыжка в сторону.

- Знакомый запах, - сказал слепец в пространство. Его старческие обескровленные пальцы гладили старую, отполированную временем деревянную палку. - Пахнет уже четырьмя мертвецами, чужим подземельем и колдовским сном. Это ты, Стервятник, не так ли?

Больше всего Слоту хотелось подстегнуть Тайви и как можно быстрее убраться отсюда подальше. Но необъяснимая проницательность слепого странным образом гипнотизировала его. Вскоре Люгер понял, что его удерживает на месте собственное нездоровое любопытство, - он ожидал от странника новых пророческих слов. И тот не обманул его ожиданий.

- Ищешь что-нибудь, Люгер? - осведомился слепой с самым благодушным видом.

- Может быть, ищу... - неохотно ответил Стервятник, с отвращением разглядывая два белых блестящих бельма, уставившихся в его сторону.

- Не слишком ты мне рад, - сказал слепой и Слот впервые увидел морщину, пролегшую через его младенчески гладкий лоб. - А ведь я предупреждал тебя кое-о-чем... Но ты оказался на редкость непонятливым, Люгер. Впрочем, кого могло бы напугать будущее, если бы его можно было изменить?..

После этих слов старик с лицом юноши захохотал так, что Люгеру показалось, будто в того вселились демоны.

- Даже очень маленькие и очень глупые люди иногда становятся опасными, - сказал вдруг слепец, резко обрывая смех. - Не думаешь же ты, в самом деле, что жизнь одной-единственной женщины стоит того, чтобы изменились судьбы целого мира?..

Тут Люгеру стало как-то не по себе. Никому другому он не простил бы подобного тона, но слепец показался ему всего лишь нелепым воплощением какой-то кошмарной силы, лениво игравшей с ним.

- Возвращайся, Люгер, - сказал Слепой Странник, внезапно помрачнев. Иначе потеряешь больше, чем уже потерял, а найдешь совсем не то, что ищешь. Может быть, тебе лучше умереть...

Теперь уже засмеялся Стервятник, хотя холодные пальцы суеверного страха бегали вдоль его позвоночника.

- Уж не ты ли собираешься приложить к этому руку? - спросил он с издевкой и нескрываемой угрозой, склонившись к самому лицу незрячего старика.

- Я бы сделал это с радостью, - проговорил тот с ответной улыбкой. Из одной только любви к мертвецам. Но не сделаю из еще большей склонности к плохим концовкам. Кроме того, я никогда не вмешиваюсь в земные дела. Мне и тем, кто намного больше меня, доставляет немалое удовольствие твой разрушительный путь. И чтобы ты протянул подольше, я дам тебе несколько советов... Бойся нарисованных глаз, опасайся двоих, похожих в одном, беги от места, где черный лебедь кричит о времени, не пренебрегай направлением, в котором под утро вытягивает хвост огненная лисица...

После этих слов странник повернулся и отправился обратно в лес. Он скользил белой тенью между стволами деревьев, огибал острова кустов, склонялся под нависавшими над землей мощными ветвями и Люгер вновь усомнился в том, что старик действительно незрячий.

Глухой стук палки растворился в привычных звуках живого леса и Стервятник остался один на дороге. Однако далеко впереди уже клубилась пыль, поднятая встречным караваном. Люгер пришпорил коня и продолжал свой путь. Только в одном он сейчас был уверен совершенно - в том, что никогда не последует советам слепого старика.

17. ТЕГИНСКОЕ АББАТСТВО

В западной части Адолы Люгера встретил влажный пронизывающий ветер с океана, приносящий свежесть и все же опасный для замерзающего путешественника. Существенно изменился окружающий пейзаж. Теперь до самого горизонта во все стороны тянулась каменистая равнина, растительность была скудной и теснилась в низинах и долинах рек волнующимися зелеными пятнами. Селения, открытые всем ветрам, казались сиротливыми убежищами несчастных, изгнанных из более ласковых земель и брошенных здесь на произвол судьбы.

Нигде не задерживаясь дольше, чем на одну ночь, Слот миновал несколько мелких городов, которые, может быть, заинтересовали бы его в другое время. Много странного и чуждого валидийцу происходило в них; порой его любопытство бывало возбуждено, но скорбный долг гнал его вперед, к далекой западной столице.

Наконец, высокие тонкие башни Фирдана возникли на сером, завешенном сетью дождя горизонте. Неприветливый каменный город показался Люгеру чрезвычайно неуютным, архитектура - однообразной и подавляющей. Нигде нельзя было быть более одиноким, чем на узких, холодных, продуваемых ветром улицах Фирдана, но за стенами, тянувшимися вверх, к тяжелым низким облакам, кипели вполне человеческие страсти и при наличии денег появлялась возможность для удовлетворения любого мыслимого порока.