Олег Маркеев - Черная Луна

Четвертый, последний, выписывал странные фигуры, размахивая мечом, работал заученно, как в спортзале, абсолютно не обращая внимания на Максимова, успевшего подхватить с земли меч.

Между ними лежали три трупа, но последний не спешил прорваться через препятствие. Показалось, что он работает с невидимым противником и никто в мире больше для него не существует.

Максимов перевел дух. Вытер пот, застилавший глаза. Поведение последнего его насторожило.

— Эй, Чак Норрис недоделанный, я здесь, — окликнул его Максимов, когда, выписывая очередную мудреную комбинацию, противник замер спиной к нему. Последний оглянулся, оскалил в улыбке зубы. — О, плохо дело, — прошептал Максимов, встретившись с совершенно безумным взглядом.

Максимов припал на колено, поднял голову одного из противников, принюхался к запаху из оскаленного рта. Острый запах какого-то травяного отвара.

— Ясно, перепил парень.

Максимов уронил в грязь голову убитого, машинально раздвинул борта кимоно на его груди. Черный иероглиф.

«Накачались какой-то наркотой для смелости. Или по обряду положено?» Максимов поднял взгляд на обезумевшую боевую машину, соображая, как бы быстрее вышибить из этого последнего остатки мозгов. Пришел к выводу, что можно бросить и так, как сломанную механическую игрушку, слишком дорого время.

Встал, с трудом разогнув измочаленное схваткой тело, только сейчас почувствовал, как саднят раны. Грудь и плечи посекли клинками. Из красной полосы на правом боку не переставая сочилась кровь.

«Тем более ну его на фиг!» — решил Максимов, зажав рану. Она оказалась слишком глубокой, потеря крови скажется непременно.

Над плечом что-то вжикнуло, мелькнув острым лучиком, ушло в темноту. И следом, испустив протяжный вопль, рухнул на землю последний.

Над самой головой в тучах заклокотало свечение, в его призрачном свете Максимов разглядел рукоять своего стилета, торчащую под лопаткой у последнего воина.

«Черт! Конечно же, их должно быть девять! Священное число на Востоке».

Предстоял бой один на один, из которого победитель выползает не намного живее поверженного врага и живет ровно столько, сколько требуется, чтобы последний раз в жизни улыбнуться.

— Выходи!! — заорал Максимов, подняв меч. На краю поляны появилась черная фигура. Человек нагнулся, легко поднял над головой безжизненно разбросавшую руки женщину. Обнаженное тело, отражая мутное фосфорное свечение, кипевшее в туче, светилось мертвенным светом.

Человек уронил женщину себе под ноги, выхватил из-за спины меч и дважды вонзил в распростертое на земле тело. В первую секунду Максимов подумал, что это продолжение жуткого обряда и на его глазах убили ту, что оказалась так похожей на Вику, — Лилит. Порыв ветра донес дикий, нечеловеческий хохот. Так мог смеяться только тот, кто нанес жестокий удар в сердце врага.

Сердце у Максимова замерло, превратилось в кусок льда и разорвалось на куски. Он почувствовал, что бежит навстречу врагу и ничто на свете остановить его уже не сможет.

Когда до врага осталось метров десять, столб ослепительного света обрушился с неба и с адским грохотом разлетелся на миллиарды горящих осколков, прошивших тело насквозь…

Зарницы полыхали над затопленным ливнем городом.

Лилит остановила машину, завороженная зрелищем. Раскинувшееся в низине море огней, рассеченное пунктирными сверкающими линиями дорог. Мрачная бездна, накрывшая город, бурлила черными волнами, внутри ее скользили яркие всполохи, прорываясь вниз зигзагами молний.

— Конец Света, — прошептала Лилит. На секунду представила, как грянет последний гром, земля рванет к небу, вздыбленная рвущимся наружу огнем, черная пелена закроет солнце — и все рухнет в бездну.

До соленого вкуса закусила губу. Толкнула рычаг скоростей, до отказа вдавила педаль в пол.

Маленькая юркая машина, взвизгнув колесами на мокром асфальте, рванула с места, как пришпоренный конь.

Экстренная связь

Навигатору

С районом проведения операции связи нет. Контакт с Сильвестром потерян.

В гробовой тишине ветер гнул березы, терзал густую листву, выбивал из травы капли воды, кружа, подбрасывал вверх, перемешивая с другими, летящими с черного неба. Медленно нараставшее в тучах свечение взорвалось молнией, беззвучно чиркнувшей по небосклону.

Тугая капля шлепнула точно в висок. Гулкий удар вошел в голову, словно кто-то тронул колокол. Это и вырвало его из забытья. Сразу же вернулась боль в израненном теле. Максимов с трудом сел, осмотрелся. Оказалось, он лежал поверх трех трупов. Ошарашенно покачал тяжелой головой. Пальцы, побелев от судороги, все еще сжимали рукоять меча.