Дмитрий Колосов - Воин

— Тебе кто-то помог спастись! — догадался Русий.

— Возможно.

— Кто?

Леда улыбнулась одними глазами.

— Тебе необязательно знать это.

— Почему ты преследовала меня на Атлантиде?

— Ну вот, начали вспоминать дела давно минувших дней! — Леда капризным жестом убрала со лба непокорную прядку. — Я была твоим врагом не по своей воле. Меня держало под контролем существо, которое ты знал под именем Арий. Оно овладело моим мозгом и заставляло исполнять свои приказания. Лично я не имела и не имею к тебе никакой особой неприязни. Ты ненавистен мне не более, чем все прочие люди.

— Я рад слышать это! — с легким сарказмом заметил Русий, после чего поинтересовался:

— Ты и сейчас подчиняешься ему?

— Нет. Его власть надо мной исчезла в тот миг, когда погибла Атлантида.

— Не могу понять, как он сумел вторгнуться в твое сознание.

— Это произошло еще на корабле, до того, как ты избавился от него.

— Он тогда остался жив?

— Да. По крайней мере он был жив все то время, пока существовал Остров. Впрочем, в этом нет ничего невероятного. Его капсула вполне могла оказаться в такой временной спирали, где день равен земному тысячелетию.

— Где он сейчас?

— Не знаю. Я не имею о нем никаких сведений с тех пор, как вышла из-под его контроля.

— Почему же в таком случае ты вновь преследуешь меня?

— Ну вот, наконец, мы подошли к настоящему. А потом мы поговорим и о будущем. Давай присядем, разговор нам предстоит достаточно долгий.

Русий кивнул и опустился на желеобразную поверхность, мягко прогнувшуюся под весом его тела. Леда села рядом с ним и словно ненароком коснулась пальцами руки атланта. Тот отшатнулся, словно его обожгли каленым железом.

— Не бойся, — с усмешкой сказала девушка. — Я не кусаюсь. И у меня не растут клыки как у зеленых вампиров, хотя в этом месте может случиться все, даже такое.

— Где мы?

— Я объясню тебе. Но потом. Начнем все по порядку. Ты, конечно, полагал, что нападение на Замок не обошлось без моего участия?

— Я и сейчас не до конца разуверился в этом.

— Напрасно. Да, я была на Земле, но очень далеко от тебя. Я была у Гумия.

Русий зарычал, словно раненый тигр.

— Я догадался, что он знает о тебе, но догадался слишком поздно. Тварь, он предал меня!

— Не суди его слишком строго. Он был влюблен, а кроме того боялся.

— Боялся? Меня? Но почему?

— Нет, меня.

— Тебя?! — Атлант презрительно захохотал. — Да он мог свернуть тебе шею одним движением руки!

— Убить не значит победить. Хотя не скрою, если б он вдруг решил предать меня, я очутилась бы в очень затруднительном положении. Ведь это была настоящая я, а вовсе не клон.

— Что будет, если умрешь настоящая ты? — внезапно спросил Русий.

— Я исчезну.

— А клоны?

— Исчезнут тоже.

Атлант усмехнулся и схватил девушку за горло.

— Почему бы мне не попробовать?

Леда не стала визжать или царапаться. Пальцы Русия мешали ей говорить, но она все же выдавила:

— Тогда ты умрешь, так ничего и не узнав.

— Да? — Русий немного подумал и нехотя освободил хрупкую шею. Девушка погладила кожу там, где остались красные следы пальцев.

— Я была у Гумия, но он не враг тебе.

— Не тебе судить! — отрезал атлант. — Кто же в таком случае напал на Замок?

— Кеельсее.

— Это я знаю. Но был еще один. Он обладал огромной силой и знал язык Зрентши.

— Подумай сам, — предложила девушка.

Русий нахмурил брови.

— Я знаю троих зрентшианцев. Это мой отец, Арий и Черный Человек.

— Значит, нападавший был одним из них.

— Допустим. Чего он добивался?

— Неужели не ясно? Он хотел убить тебя?

— Убить? — Русий задумчиво потер щеку. — Командор опасался меня, но не настолько сильно, чтобы желать моей смерти. Черный Человек ни разу не выказывал ко мне враждебных намерений. Остается Арий… Это он?

— Может быть. Я и вправду не знаю, — ответила девушка. — А, может быть, был кто-то четвертый.

— Арий… — протянул атлант. — Эти твари убили Тенту!

— Мне очень жаль.

Русий искоса взглянул на свою собеседницу. Она поняла, о чем он думает, и негромко сказала:

— Давай не будем ворошить прошлое.

— Ладно, — процедил сквозь зубы атлант. — Что ты еще знаешь?

— Воин погиб.

— Это теперь мне безразлично. Гумий?

— Он жив, но не совсем.

— Что это означает?

— Этого я не могу сказать.

Русий не стал настаивать. Он чувствовал себя неуютно, ему казалось, что некто невидимый его глазу изучает их с тем, чтобы напасть. Поэтому Русий торопился.