Дмитрий Колосов - Воин

Сильнее других была ненависть — эдакая багровая стена, клубящаяся серыми прожилками. Стена была очень прочной и это немудрено — ведь ненависть — самое сильное чувство у каждого живого существа.

Подозрительность походила на хамелеона. Она была многоцветной — синей, зеленой, розовой, голубой в черную крапинку, коричневой, но чаще серой. Подозрительность зарождалась тоненьким ручейком и постепенно превращалась в бушующий поток.

Уважение походило на золотистую фольгу, которая то тускнела, то начинала блестеть по мере того, как противники оценивали хитроумные маневры друг друга. Голос уважал мага несколько сильнее, из чего критянин сделал вывод, что маг обладает огромным могуществом. Это предположение подтверждал и страх, белесоватый, липкий, время от времени проскальзывавший в мыслях Голоса. Маг же проявил подобное чувство лишь раз, когда понял, что Голос ведет нечистую игру.

— Похоже, ты намереваешься замуровать меня в лабиринте, — задумчиво произнес он.

— С чего ты взял? — поспешно откликнулся Голос, но его мысли были пронизаны изумрудными прожилками коварства и Фрост понял, что Голос блефует.

— Пожалуй, мне пора, — решил маг.

— Постой, я как раз подумываю над твоим предложением относительно переселения в один из парамиров.

— Пора… — Маг неизвестно чему рассмеялся. — Человека я оставляю тебе в подарок.

Установилась невыносимая тишина. Зато где-то вдалеке прогрохотало эхо обвала, толчками пробежавшее по стенам.

— Ушел, — процедил Голос. — Ушел…

Он замолчал и молчал довольно долго. Затем задумчиво процедил:

— Что же мне с тобой делать?

Вопрос был адресован к Фросту. Тот не ответил и задрожал от ужаса.

— Съесть что ли?

— Не надо! — взмолился критянин.

— Надо — не надо, — пробормотал Голос. — Съел бы, да уж больно ты невкусный. — Голос замычал что-то неразборчивое, явно размышляя. — Ну ладно, я не буду тебя есть и даже вознагражу. За страх. Возьми себе что-нибудь из сокровищ и выметайся.

— Но как? Я ничего не вижу!

— А-а-ах! — Голос был недоволен. — Как это хлопотно — быть добрым. Ладно, сейчас я вдохну жизнь в твой энергомодуль.

Шарик, который критянин по-прежнему крепко сжимал в кулаке, замерцал и осветил пещеру.

— Выбирай скорее! — велел Голос. — А не то я вновь погашу его. Не люблю свет.

Фрост поспешно схватил два слитка, один из которых был золотой, а другой — электроновый или серебряный. Шарик тут же погас.

— А что я должен делать теперь? — осведомился критянин. Приключение, похоже, заканчивалось вполне удачно, и Фрост слегка обнаглел. — Как я, по-твоему, найду обратную дорогу?

Голос вновь недовольно заворчал.

— Связался с тобой. Надо было сожрать и все. Ладно, я выведу тебя. Следуй по светящимся линиям.

Под ногами Фроста появились две золотистые черточки, ведущие в темноту.

— Иди по ним! — велел хозяин подземелья. Критянин не сдвинулся с места. Голос рассердился. — Почему ты стоишь?

— Мне страшно, — признался бродяга.

Голос удовлетворенно хмыкнул и принял покровительственный тон.

— Не бойся. Я буду рядом. Здесь полно всяких пакостных созданий, но меня они боятся, потому что я умный. Иди.

Фрост нерешительно шагнул вперед. Ничего дурного не произошло. Тогда он медленно пошел в темноту, стараясь держаться золотистых линий. Голос оставил свое убежище и двигался неподалеку от человека, то обгоняя его, то заходя ему за спину. До Фроста время от времени долетало хриплое дыхание, а пол пещеры сотрясался от тяжелой поступи. Темнота отдавала сыростью, невидимые стены давили на плечи, со всех сторон слышался шорох, от которого у Фроста выступал холодный пот. Однажды впереди послышался шум схватки. Критянин остановился и прижал холодные слитки к бухающему сердцу. Он оставался недвижим несколько мгновений, затем Голос сообщил:

— Мохнатый паук. Та-акой противный! Я завязал ему лапы узлом. Ступай дальше.

Странно, но Фросту показалось, что Голос немного сочувствует ему. Едва он подумал об этом как Голос насмешливо фыркнул:

— Ничуть.

Внезапно золотистые линии оборвались.

— Пришли, — сообщил Голос. — Фу, как я устал. Стой здесь, я отвалю камень. А может быть, мне все-таки съесть тебя?

Бродяга закричал от ужаса, вызвав смех Голоса.

— Ну ладно, не ори. Я пошутил. Я вообще люблю шутить. Сейчас ты увидишь свет. Быстро иди вперед и ни в коем случае не оборачивайся. Это может плохо для тебя кончиться. Закрой глаза.

Фрост поспешно исполнил то, что ему велели.