Дмитрий Колосов - Воин

Турикор широко ухмыльнулся, прочитав мысли обоих людей. О, как любопытны были эти мысли! Какая бездна недоверия и ненависти наполняла их. Стремительно промелькнувшие они растворились в вечности, не оставив даже крохотного осязаемого следа, а меж тем информации, содержащейся в них, хватило бы на огромный опус.

Белоголовый улыбнулся монстру куда более приветливо, чем человеку.

— Здравствуй, Турикор.

— Рад видеть тебя, эллин, — ответил тот, кого по недоразумению считали человеком-быком. — Подсаживайся к нашему столу.

Гиптий сел в одно из палисандровых кресел; Турикор с тайным удовольствием отметил, что гость предпочел устроиться подальше от Кеельсее.

На какое-то мгновение установилось неловкое молчание, затем Гиптий сказал:

— Давно я не был здесь.

Турикор ухмыльнулся, продемонстрировав огромные клыки.

— Да, тебя или Кеельсее трудно сюда затащить. Вот Воин бывает здесь постоянно.

— Почему в таком случае его нет сегодня? Ведь он сам назначил эту встречу.

— Подождем еще немного. Хотя у меня есть опасения, что ему помешали.

— Ты что-то знаешь! — словно пытаясь уличить Турикора в чем-то неблаговидном, воскликнул Кеельсее.

— Не более, чем ты! — отрезал монстр. — Но мой мозг уловил сильные волны, содержащие угрозу Воину. Эти волны исходят от существа, которое вы именуете Командором.

— Малея — безлюдное местечко, — задумчиво произнес Кеельсее. — Мне приходилось бывать там.

Турикор внимательно посмотрел на бывшего номарха, пытаясь понять, о чем он думает? Как и много веков назад, Кеельсее отличали непомерная скрытость и коварство. Создавалось впечатление, что он никогда не говорит правду и не выдает своих истинных чувств. Вот и сейчас было трудно понять: чего более в произнесенной фразе — опасения за судьбу Воина или необъяснимого злорадства. Даже Турикор, обладавший способностями телепата, не мог разгадать мыслей Кеельсее, так как те были расплывчаты и ускользали словно вода сквозь песок.

Гиптий любил воина и не желал ему зла, а кроме того, их объединяло общее дело. Поэтому он сказал:

— Не родился еще человек, который мог бы справиться с Воином!

Кеельсее улыбнулся уголками губ.

— Человеку, как никто другой владеющему мечом, надо бояться не подосланного убийцы, а судьбы.

— Что ты подразумеваешь под словом «судьба»?

— Обрушивающуюся из ниоткуда скалу или захлестнутую вдруг возникшей волной лодку. Смерть от меча — это осознанный выбор.

Гиптий что-то хотел возразить, но в это мгновенье Турикор побарабанил когтистыми пальцами по столу.

— Прекратите этот бесполезный спор. Надо решить, что делать.

Кеельсее потер шершавый подбородок.

— Я отправляюсь на Восток к источнику двух сил. Отшельник уже на пути туда. Я воспользуюсь гипитатором и окажусь на месте раньше, чем он.

— У тебя есть гипитатор? — удивленно спросил Гиптий.

Кеельсее раздосадованно сжал губы. Должно быть, он проговорился, а, может быть, хотел, чтобы его собеседники подумали, что он проговорился. Так или иначе, но они ждали ответа.

— У меня есть все! — сказал Кеельсее.

Турикор молча смотрел на него и вновь пытался прочесть мысли. Ему не нравился этот скрытный человек, подчинивший мысли своей жизни сложной игре, именуемой интрига. Игра без цели. Игра ради игры. Он давно раскусил суть экс-номарха и экс-атланта, его бредовую философию. Кеельсее всегда поддерживал более слабую сторону, выступая против сильного врага, чтобы победить и тут же занять сторону проигравшего. Это доставляло ему радость победы одержанной и предвкушение победы предстоящей; радость постоянной победы, ибо он еще не проиграл ни одной игры. Парадокс получил в этом человеке свое окончательное завершение. Кеельсее опровергал основы самой логики, доказывавшей, что предпочтительнее примкнуть к победителю. Он, напротив, предпочитал поддерживать проигравшего. И он не исповедовал при этом никакой идеи. Этот человек-парадокс сегодня был другом лишь для того, чтобы завтра стать врагом. Турикор был абсолютно уверен, что если они выиграют этот бой, уже завтра железная воля Кеельсее будет поддерживать вражескую сторону.

Но еще более, нежели внутренняя противоречивость и коварство Кеельсее, телепата волновала сила, стоящая за спиной экс-номарха. Эта сила возникла на востоке всего несколько лет назад. Источник ее был не ясен Турикору, но он ощущал черную ауру, по своему воздействию более злобную, чем аура врагов, противостоящих им сегодня. А меж тем эта сила называла себя их союзником и имела имя, которое не говорило ни о чем — ОТШЕЛЬНИК. Кто он, этот загадочный отшельник? Породили ли его глубины Земли или бездна Космоса? Какие цели он преследует? Все это Турикору очень хотелось узнать. Он сканировал сознание Кеельсее, но мысли того оставались скользкими, словно придонные угри.