Эйв Дэвидсон - Сын Неба

Небольшой Остров Утех делился на низменную равнину у северной оконечности и ряд туманных скал на юге. Низинный народец никогда не отваживался взбираться на холмы, ибо все знали, что горные люди кровожадные охотники и каннибалы. Порой, когда не хватало дичи, горцы совершали набеги на низинные деревушки. Так что вопроса, где искать Си-шэнь, перед Марко и Оливером не стояло. Страшило их только одно - какая жуткая картина может им предстать. Сфинкс понесся предупредить остальных, а два европейца - громадный светловолосый северянин с зазубренным боевым топором и невысокий итальянец с острым серебристым ножичком - по долгу преданности направились к запретным холмам.

Сумерки и тишь затмения все нарастали, а солнце превратилось в тонкий серпик над головой, когда Марко и Оливер, отчаянно пытаясь не заснуть, стали взбираться по каменистым тропкам поросших кустарником холмов. Чем выше взбирались, тем сильнее накатывала вялость - словно громадные ленивые валы тянули путников в дремотное забытье. И Марко то и дело подталкивал Оливера, а Оливер - Марко. Причем могущественные духи этих гор мирным сном забыться не давали - каждая отключка сопровождалась жуткими видениями.

Марко сжимался от страха всякий раз, как перед глазами вспыхивал яркий сонный образ: мертвенно-бледная перекошенная рожа под спутанными медными волосами. Единственный черный глаз дико таращился, а из оскаленной пасти с неровными рядами клыков вылетало: "Вижу ее... вижу..."

Потом Марко и Оливера вдруг пробудили какие-то адские песнопения. Или и они звучали во сне? Разобраться никак не удавалось. Путники шли на этот звук - и наконец набрели на убогую деревушку плоскохвостых, размалеванных грязью дикарей, что плясали и пели, подбрасывая сухие ветки в огромный костер. Марко заинтересовали взмахи их широких плоских хвостов - похоже, как у особой породы овец в землях Малой Армении у самых берегов полноводного (и страшно далекого) срединного моря. Невдалеке от костра кучка сухощавых женщин с попугайными перьями в волосах, с прикрепленными к хвостам костяными украшениями склонялась над каким-то рвущимся из пут существом, подобно тому как в иных краях женщины склоняются над готовым для вертела ягненком. Но склонялись они, как вскоре выяснилось, не над откормленным ягненком. Над Си-шэнь.

- Они готовят трапезу в честь новорожденного солнца, - заметил Оливер с мрачным выражением на покрытом шрамами лице.

- Что же нам делать? - спросил Марко. - Если нападем, они убьют Си-шэнь раньше, чем мы успеем до нее добраться... Да и как бы не заснуть прежде, чем решим напасть...

Затмение достигло своей высшей точки - и солнце превратилось в пылающее колечко вокруг темного диска луны. Каннибалы прервали свои занятия, обращая глубоко посаженные глазки на это чудо, - тут-то Си-шэнь и решила действовать. С тем проворством и змеиной изворотливостью, которыми она славилась, девушка вырвалась из рук дикарок и бросилась вниз по неровному склону холма. Следом за ней рванулись каннибалы - а за ними, в свою очередь, Марко и Оливер. Си-шэнь бежала и бежала - одинокий воробушек, спасающийся от шустрой своры шумных плоскохвостых животных. И вот она уже у скалистого утеса, высящегося над бурным морем. Тут девушка поняла, что оказалась в ловушке. По трем сторонам - неприступные скалы, а позади потрясающие длинными копьями размалеванные дикари.

- Си-шэнь! - в один голос взревели Марко и Оливер - но она слишком перепугалась, чтобы их услышать.

Неожиданным грациозным прыжком, удивившим ее преследователей - а быть может, и ее саму, - девушка по красивой дуге бросилась вниз с утеса. Время, казалось, замерло, пока она летела. Замерло и сердце Марко. Наконец Си-шэнь пронзила волны - и исчезла под пенными водами - исчезла мгновенно, беззвучно и бесследно.

Марко с Оливером прятались за грудой валунов, пока каннибалы удрученно топали в свою убогую деревушку. Теперь дикарям суждено было отпраздновать рождение нового солнца привычным диетическим блюдом из поджаренных личинок. Когда они ушли, двое европейцев встали плечом к плечу на краю крутого утеса и долго смотрели на неугомонный океан, где уже не осталось никаких следов Си-шэнь, кроме ее глубокой шапочки, что лениво уплывала прочь от берега...

Затмение уже проходило, яркий солнечный свет возвращался из краткого изгнания, и птицы дружно принялись воспевать рассвет - второй раз на дню. Для Марко их песни звучали как панихида. Венецианец и могучий северянин все не сводили пристальных взглядов с моря. Молчание затягивалось... и кто знает, только ли от соленого ветра слезы наворачивались им на глаза.