Эйв Дэвидсон - Сын Неба

В благоговейном ужасе Марко уставился на громадное чешуйчатое существо, что поднималось в мрачнеющее небо. Над головой ящера уже роились черные грозовые облака, где сверкали молнии, а от изогнутого дугой хвоста тянулись радуги. В отличие от нелепых единорогов настоящие азиатские драконы были куда величественней собственных недвижных изображений в европейских бестиариях. Могучие тела их переливались всеми цветами радуги, а возникали и исчезали они примерно так же, как возникает и исчезает для слуха едва слышная нота.

- Марон! Никак не пойму, реальна эта языческая тварь - или мои стареющие глаза и разум меня подводят! - воскликнул Маффео и дернул себя за бороду, словно желая удостовериться хотя бы в ее реальности.

- Хорошо еще, что этот зверь поднимается, - утешил его ученый Ван. Ибо каждый катаец знает, что падение дракона на землю предвещает великое несчастье и ужасные катастрофы - голод, войны и мор. - Это только лишь летающий грозовой дракон, который принесет всего-навсего иллюзию дождя или, точнее, ливня - в уже и без того затопленное болото.

И тут, словно в подтверждение, после длинного высверка молнии и жуткого громового раската, по головам несчастных путников забарабанил теплый муссонный ливень. Возбуждение Марко при виде дракона мигом сменилось унынием, стоило ему увидеть, как уровень воды медленно, но неуклонно ползет вверх по дрожащим ногам перепуганных коней.

- В своих владениях Хубилай такого потопа не допускает, - заметил Марко, обращаясь к Оливеру и его немому пажу, что сидели верхом на ближайшей ветке, пока крупные дождевые капли обрушивались на их хмурые лица.

Светловолосый гигант лишь хмыкнул в ответ.

Действительно, Хубилай всегда проявлял заботу о делах засухи и наводнений, которые грозили разрушить с таким трудом завоеванное благополучие его империи. Марко вспомнил один из весенних дней в главном приемном зале Ханбалыка - в этих высоких палатах, способных вместить шесть с лишним тысяч персон в свои золоченые стены, столь богато расписанные всевозможными зверями и птицами, а также батальными сценами.

Шел довольно заурядный прием, когда от колоссальной мраморной лестницы вдруг послышался отчаянный трезвон курьерских колокольчиков. Курьерские станции располагались через каждые три мили по главным дорогам империи как часть почтовой системы великого хана. Гонцы, с прикрепленными к поясу колокольчиками, доставляли во дворец важные сведения - а то и корзины свежих фруктов для императора. Покрыв трехмильное расстояние, гонец передавал свою ношу следующему гонцу на следующей станции, причем все это аккуратно записывалось чиновником. Так великий хан мог оперативно получать (или передавать) известия из самых отдаленных уголков его империи. И вот запыхавшийся гонец рухнул на колени у широкого изысканного порога, призванного отваживать духов-демонов, которые, как считалось, норовили проникнуть в зал.

- Можешь подойти. Подойди.

Голос великого хана, до того монотонный и распевный, вдруг сделался будничным. И только прозвучало это "подойди", как старший гонец, низко склонив голову, пополз вперед на четвереньках. Приблизившись ровно настолько, сколько было положено по протоколу, - и ни шагом дальше, - он, так и не разгибая спины, вытащил свиток, развернул его и принялся читать вслух. Все - и великий хан в первую очередь - знали наизусть тот список регалий, с которого начал чиновник, - но здесь ничем нельзя было пренебречь. Ни единой буквой. Даже если б Большой дворец горел. Закончив с регалиями, старший курьер лишь на миг умолк, переводя дыхание, и потом продолжил:

- Сыну Неба имеется доложить о том, что дожди, коим Трон Дракона никогда не позволит задержаться, начались сей год слишком рано и падают исправно с Западных Небес на, следственно, Западные Нефритовые горы. Уровень дождевой воды в Главном мерном водоеме Храма Ив, что в Западных Нефритовых горах, достиг шестой отметки - и упорствует подниматься. Быть может, Сын Неба возжелает отдать своим верным подданным, слугам и рабам надлежащие приказы... - Было там и еще что-то, но это что-то имело отношение лишь к церемонии. Тренированный голос старшего гонца понизился до шепота, и дальше его уже никто не слушал.

Все ждали слов Сына Неба, что восседал на украшенном искусной резьбой Троне Дракона в церемониальной мантии небесно-голубой парчи с вышитыми на ней радужными драконами. На троне и в мантии драконов. Драконов, приносящих дождь. Длинная жемчужная бахрома на высокой филигранно-золотой короне с солнцем и луной закачалась, когда великий хан заговорил: