Евгений Прошкин - Загон

«Пусть бы профессор куда-нибудь ушел, – подумал он. – Или заснул. Или застрял в туалете».

После седьмого сигнала вызов сбросится, и по экрану опять поплывут рыбки – во всяком случае, Андрей на это надеялся.

– Да? – недовольно сказал профессор, но тут же вытаращил глаза и подался вперед. – Андрюша?!

В экранчике терминала его лицо было маленьким и смешным, как у воробья.

– Здрасьте, Никита Николаевич… Я вас так просто вызвал, чтоб от девятки этой избавиться.

– От девятки?.. Какой девятки? – Профессор обеспокоенно глянул куда-то вниз, под объектив своего монитора. – Ты не из дома? Откуда ты говоришь, Андрей?

– Это не важно, Никита Николаевич. До свидания.

– Стой, не смей! – крикнул он. – Ты что, в городе? Как ты туда попал?

– В городе, – неохотно ответил Андрей. – Мне бы рыбок…

– Что за рыбки?

– Пестренькие, по экрану плыли. Я сдуру нажал; кнопку, они и того… Мне бы их назад…

– У тебя терминал?! – воскликнул профессор. – Андрей, ты… в «неотложке»?!

– Здоров я, здоров, – сказал Андрей.

Ему не терпелось побыстрее закончить этот нудный разговор. Он проклинал себя уже не столько за «девятку», сколько за следующие одиннадцать знаков. Если б он знал, как прервать сеанс связи, то давно бы оставил профессора наедине с его химерами. Но Андрей не, знал. Сетевой терминал – это все-таки не монитор.

– Ты попал в «неотложку», – скорбно повторил Никита Николаевич.

– Да нет же! Что вы заладили?! Со мной все в порядке. Я у Сергея Сергеевича.

– Это тот, наставник? Это он тебе статус поднять собирался?

– Мне поднимать ничего не надо, – обиделся Андрей. – У меня и так…

– Так?.. И ты уже?.. Постой, Андрюшенька, секунду, – нервно залебезил профессор. – Секундочку, я тут включу…

– Нет у меня времени! Сейчас войдет кто-нибудь, а я с чужой вещью… некрасиво получится.

– Тогда вот что. Набери еще один номер.

– Где набирать-то?! – разозлился Андрей. – Здесь ваш лик. Все место занимает.

– Внизу, под активным окном… ну, под моим ликом, – пояснил он, – есть черная полоска, командная строка. Ты набирай, набирай, увидишь.

Никита Николаевич начал торопливо диктовать цифры вперемежку с буквами. Андрей, не в силах ослушаться старшего, тюкал по клавишам – ничегошеньки не понимал, молча называл себя дубиной, но продолжал тюкать. Длилось это вовсе не секунду, гораздо дольше. Когда Андрей уже готов был сорваться, профессор остановился и сказал:

– Все. Жми на «Ввод».

Андрей нажал. Экран потемнел, и по нему помчался столбец текста, такой быстрый и такой мелкий, что разобрать слов было невозможно.

– Никита Николаевич!.. – взвыл Андрей.

– Да, да, я здесь, – отозвалось из терминала. – Отлично, Андрюшенька.

– Какой там «отлично»?! Я думал, мы выключаем все!

– Выключим, обязательно выключим. Еще немножко, и…

Что-то заставило Андрея насторожиться, и за мгновение до того, как двери открылись, он панически захлопнул чемоданчик.

В комнату вошел Вадик, бодрый и свежий. За ним появился Сергей Сергеевич.

– Садись, не стесняйся, – сказал он. Андрей, освобождая место, сдвинулся подальше от терминала.

– Когда ты протрезветь успел? – спросил он.

– У них тут таблетки, – ответил Вадик, усаживаясь. – Съел, и все сгорело.

Он задумчиво погладил пластмассовый угол терминала и, не выдержав соблазна, заглянул под крышку. Андрей с облегчением вздохнул – по экрану опять плыла стая рыбок.

– Смелее, – поддержал Сергей Сергеевич. – Привыкай к технике, в городе она повсюду.

– Сколько нас, таких? – спросил Андрей. – Остальных тоже просвещают?.. Или посвящают?

– Сообразно способностям.

– Сергей Сергеевич мои картины видел, – пояснил Вадик.

– А ты, Андрей, их видел? – поинтересовался наставник.

– Конечно. Но я не разбираюсь. А вы-то когда успели?

– Успел, успел.

– Да, а как твой Мурзик поживает? – спросил Вадик.

– Помер он. Если б ты мне дал краски… Ладно, уже поздно.

Сергей Сергеевич, не глядя на терминал, отключил его от Сети, и Андрей окончательно успокоился.

– Сейчас посмотрим кое-что, – сказал наставник, взмахивая штекером от монитора. – Кое-что познавательное. Про живопись. Специально для тех, кто не разбирается.

Андрей смутился и бестолково потрогал пустой стакан. Вадик глянул на него с превосходством, но говорить ничего не стал.

Сергей Сергеевич откинул одну из стенных панелей и чем-то там пискнул – снаружи на окнах начали опускаться металлические жалюзи. Комната постепенно погружалась в сумерки.