— Не знаю, как насчет людей, — наконец призналась она. — У нас такого не было… — Она опустила глаза, ей сделалось почему-то стыдно от этого признания.
— Этому человеку нужна помощь, — сказал Гранд.
— А приказ? — Энн-Мари вскинула голову, будто наконец отыскала нечто спасительное.
— Приказ я получил сегодня утром, — отвечал Гранд. — На свободный поиск…
* * *
Маль еще сквозь сон понял, что он в комнате не один. Он увидел их сразу обоих, хотя девушка сидела у кровати, а парень стоял у дверей. Потому что оба они были не причастны к этой ничтожной и грязной комнате светлой серебристостью своей одежды и той спокойной чистотой лиц, какая бывает у людей, еще не коснувшихся жизни. Маль хотел поднять руку и потрогать черные блестящие волосы девушки, но рука лишь бессильно дернулась.
— Он очнулся, — сказала девушка и провела чем-то холодным и влажным по его лицу. И сразу же вздохнулось легко, будто сосновым хвоистым воздухом переполнилась комната.
— У меня ноги… — пробормотал Маль почти что оправдываясь и заискивая перед гостями. — Понимаете, паралич… И я лежу вот здесь… Два года… — и он всхлипнул от жалости к себе.
Тут рта его коснулся мягкий пластиковый стаканчик, прохладная жидкость смочила губы. Он жадно, в два глотка, выпил сок и, поперхнувшись, закашлялся, разлив остатки себе на рубашку и постель. Девушка тихонько похлопала его по плечу, пытаясь успокоить. Но этот жест неожиданно раздражил.
— Не могу я так, — просипел Маль. — Мне Прошка нужен. Понимаете? Вы должны его найти. Он три дня как исчез. Мой робот «ПРО-I», слышите? — он повернул голову к парню, что по-прежнему стоял у дверей.
Тот, казалось, что-то понял, потому как едва заметно наклонил голову; высокий глухой ворот серебристого комбинезона плотно охватывал шею и мешал движению.
— Если это возможно, — тихо проговорил незнакомец. И на белом его лице с резко очерченным носом и высоким, прикрытым черной челкой лбом, проступило мучительное страдающее выражение.
— Никаких если! — Маль насупил брови. — Как мне без робота жить?! Я инвалид…
— Об этом не беспокойтесь, — проговорила девушка, улыбаясь, и установила на кровати столик-поднос, в ячейках которого, прикрытые прозрачным пластиком таились полузабытые деликатесы. — Вам подогреть ветчину?..
— Обойдусь… — буркнул Маль и, разорвав упаковку, отправил кусок нежнейшей розовой ветчины в рот.
Парень у дверей повертел какой-то индикатор надетого на руку прибора.
— Энн, все готово, — сообщил он.
Девушка кивнула и тогда дверь в комнату распахнулась. Неслышно ступая амортизирующими подошвами в комнату вошел робот — низенький, с красным приземистым корпусом и шарообразной головой, с похожими на блюдца глазами.
— Это вам, — сообщила девушка преувеличенно радостным голосом. — Новый робот «Диэна-2».
Маль приподнялся и, прищурившись, посмотрел на новинку.
— Уродина! — крикнул он и стукнул кулаком по подносу — тарелочки и пакетики подстели в разные стороны. — Мне нужен Прошка, я же вам сказал. Или не понятно? «ПРО-I»…
Парень посмотрел на Маля остановившимся печальным взглядом, но не сказал ничего. Девушка же, напротив, заговорила почти весело.
— Да поймите же, это временно, пока мы не найдем вашего Прошу…
— Кто это — мы? — недоверчиво переспросил Маль.
— Мы — это служба милосердия.
— Ладно, черт с ним, пусть головастик остается, — милостиво согласился Маль. — Все равно у меня нет ни эрга резерва… А ведь тому гаду даже не присудили компенсации… Я с него не получил ни эрга, а потерял все, все, все…
А «Диэна-2» не обращала внимания на разговоры людей и ловко вкатила в комнату высокий белый контейнер на колесиках и оттуда полезли, как из волшебной шкатулки, тысячи запакованных в тонкую пленку пакетов и пакетиков: чистые простыни, лекарства, приборчики с блестящими шкалами…
Завороженный неожиданным богатством, Маль и не заметил, как двое в серебристых комбинезонах протиснулись к дверям и, обменявшись понимающими взглядами, исчезли.
Через час Маль вымытый, во всем чистом, приятно покусывающем кожу, лежал на новых простынях и сквозь тяжелеющие от сна веки наблюдал, как «Диэна» ловко моет стены, извлекая из-под слоя бурой грязи первоначально радостно-голубой цвет, теперь уже забытый, тронутый старческими морщинками.
«А Прошка-то был лодырь», — мелькнуло в голове у Маля. Но, странно, никаких симпатий по этому поводу к «Диэне» Маль не испытывал. Наоборот, аккуратность и расторопность «Диэны» раздражала, в то время как к нерадивому Прошке он питал почти что нежность.
Читать дальше