Михаил Грешнов - ВАС ЗОВУТ ЧЕТВЕРТЬ ТРЕТЬЕГО? (Сборник НФ)

Я давно жду этой откровенности… И почему-то мне кажется, что сегодня такой разговор может начаться. Если уж сегодня он не начнется — значит, плохи мои дела!

Но я ни о чем не спрашиваю Корнелию. Не надо торопить такие события…

Мы молча идем по вечерней осенней улице. Я думаю о Корнелии, и о себе, и о Витьке, и о том, чем может кончиться вся эта история, и еще о том, что будут, в конце концов, писать в паспорте Корнелии. Я давно уже высчитал по учебникам древней истории год ее рождения. Корнелия родилась в 323 году нашей эры. Ей сейчас 1640 лет. Она неплохо сохранилась для такого почтенного возраста. Вряд ли кто-нибудь даст ей больше двадцати. Но в паспорте-то год рождения нужно указывать точно!

Я так поглощен своими мыслями, что даже не замечаю, как Корнелия начинает говорить. Она говорит тихо, на странной смеси латинского и русского языков — той смеси, которая существует, наверно, впервые в истории, которую изобрели мы с ней вдвоем и в которой все больше и больше становится слов русских.

Она говорит о том, что еще с детства мечтала о сильном и мужественном человеке, которого полюбит, который станет ее мужем.

Она была уверена, что ее муж может быть только воином.

Она не уважала профессию отца, требовавшую не столько мужества, сколько изворотливости и умения подлаживаться. Она довольна, что хоть погиб ее отец, как мужчина, как воин, защищая свой дом и свою семью.

Ей не повезло — она так и не встретила своего воина. И уже, наверно, никогда не встретит его.

Потому что сейчас, в том мире, в который она попала, люди воюют не мечом, и поэтому воин ничем не отличается от не воина. По крайней мере, она не видела до сих пор ни одного человека, который был бы похож на воина.

Что ж, в каждом мире — свои законы. Она это понимает и принимает. Она не претендует на то, чтобы создавать свои законы на земле. На это претендует Гао, открыватель звезд. Но Гао — мудрый человек, и он может создавать законы.

Она знает, что я ее люблю и дорожит этим. Она понимает, что многим обязана мне и Виктору.

И она знает, что рано или поздно ей придется принимать решение, от которого будет зависеть и ее и моя судьба. Но она просит не торопить с этим решением. Еще отец предостерегал ее от поспешных решений. И Гао — самый мудрый человек, который встретился ей в жизни, — тоже не тороплив в решениях. И ей он советовал быть такой же. И поэтому для того, чтобы решить — где и с кем жить, он дал ей очень большой срок — целый год. Он сказал, что меньше, чем за год, она не разберется по-настоящему в жизни нынешних обитателей Земли. И через десять месяцев она должна ответить Гао, остается она на Земле или возвращается на корабль открывателей звезд, чтобы разделить их трудную и необычную судьбу и стать женой Гао и родоначальницей новых людей на новой планете.

Я удивленно и испуганно гляжу на Корнелию.

Только теперь я начинаю догадываться об истинной причине ее сдержанности.

Она замечает мой взгляд. Она говорит, что я правильно понял ее. Гао ее любит, Так же, как я.

И, вероятно, даже сильнее, потому что Гао старше и дольше знает ее, и потому что ему некого больше любить, а я могу полюбить любую женщину на своей Земле.

Как и у всех открывателей звезд, у Гао была жена. Но она была очень смелая и очень неосторожная женщина и поэтому погибла в самом начале полета. Товарищи предлагали Гао вернуться и взять на своей родине другую жену.

Многие женщины их планеты согласились бы стать женой Гао, потому что он был героем и уводил в небо самый большой корабль. Но Гао решил не возвращаться. Он не хотел иметь женой лишь бы какую-нибудь женщину. Он хотел сначала полюбить.

Когда открыватели звезд в своих черных шарах спускались на нашу Землю, они видели много красивых женщин и хотели, чтобы Гао нашел себе жену среди них. Но Гао не мог разговаривать с этими женщинами. Он не понимал их языка, а они считали его богом, падали перед ним ниц и приносили ему в жертву животных. Он мог увезти с собой любую из них. Но он не хотел жену-невольницу, жену-пленницу.

Он и Корнелию взял в свой корабль только потому, что понял, какая жалкая участь ожидает ее на Земле. Он знал уже, что на Земле существует рабство.

Меньше всего Гао думал тогда о том, что Корнелия может со временем стать его женой. Он мечтал тогда о возвращении и о счастливой жизни на своей планете. Но когда он и его спутники оказались совсем чужими на своей родине, когда ни с одной женщиной своей Земли Гао не смог разговаривать свободно и естественно, когда он узнал, что любая из них, даже самая красивая и здоровая, может родить урода или идиота, или вообще не родить никого, он невольно стал думать о Корнелии не только как о своей воспитаннице. По существу, и он и она были тогда одиноки в безднах космоса. И Корнелия понимала это не хуже него, и до сих пор она не знает, почему заколебалась, когда он предложил ей стать его женой.