Михаил Грешнов - ВАС ЗОВУТ ЧЕТВЕРТЬ ТРЕТЬЕГО? (Сборник НФ)

И вот мы уже мчимся по шоссе к Симферополю.

Корнелия сидит рядом с Витькой и жадно глядит вперед и по сторонам. Я сижу сзади. На коленях у Корнелии небольшой белый ящичек с мягкой ручкой и закругленными углами. Он похож на пластмассовый. В нем нет ни трещинки, ни щели.

Непонятно, как он открывается и открывается ли вообще. Этого ящичка не было у Корнелии, когда она подошла к нашему костру. У нее ничего тогда не было в руках. Видимо, она оставляла его где-то на поле с кукурузой. Видимо, она выходила за ним ночью из машины, когда мы с Витькой спали.

Что может быть в этом ящичке?

Должно быть, об этом думаю не только я. Витька тоже несколько раз искоса поглядывает на этот белый ящичек. В небольшом зеркальце, которое прикреплено над ветровым стеклом машины, мне хорошо видны чуть усмехающиеся карие Витькины глаза. Мы иногда обмениваемся с ним взглядами, пользуясь этим зеркалом.

Корнелия не замечает нашего немого разговора.

Она удивленно и жадно смотрит на серую ленту шоссе, на встречные и попутные машины, на поля и дома, которые проносятся мимо.

Неожиданно она поворачивается ко мне и спрашивает:

— Quo vehimus?

«Qui pro quo», — вспоминаю я. — «Кто куда». Значит — куда…

Наверно, едем… Как ответить ей? — В город? Urbs, urbis… Отсюда и «урбанизм»…

— Pro urbe, — отвечаю я.

Корнелия чуть заметно усмехается и благодарит своим коротким «Grato».

Машина несется дальше, обгоняя грузовики и автобусы, и солнце яростными лучами бьет в нас слева, и Корнелия жадно глядит вперед, а я почти неотрывно гляжу на Корнелию. Кто бы она ни была, откуда бы она ни явилась — она очень нравится мне!

Теперь при свете дня я вижу, что у нее голубые глаза. Вчера у костра они казались темными.

Эти очень редко бывает — черные волосы и голубые глаза.

Может, именно поэтому Корнелия так необычно красива?

Мы завтракаем в небольшом, еще почти пустом пригородном кафе и снова садимся в машину и едем теперь уже не спеша, останавливаясь почти у каждого большого перекрестка и расспрашивая, как добраться до пединститута.

Пединститут гудит. Идут приемные экзамены. У подъезда и в коридорах полно молодежи.

Я вижу, как жадно и удивленно глядит Корнелия на всех этих озабоченных юношей и девушек с книгами. Она хочет понять, где мы находимся и коротко спрашивает меня:

— Schola est? [13] Это школа?

— Supera schola est, [14] Высшая школа. — отвечаю я. Эти слова мне, слава аллаху, знакомы. В них не запутаешься.

Я замечаю, что юноши и девушки в коридорах глядят нам вслед.

Вернее, не нам, а Корнелии.

Мы с Витькой им не интересны. А в Корнелии они инстинктивно чувствуют какую-то необычность.

Мы, наконец, находим канцелярию и у задерганной секретарши пытаемся выяснить, есть ли в институте латинист и как его найти.

Секретарша даже не сразу понимает, что нам надо. Она отвечает, что вступительных экзаменов по латыни в институте нет.

Витька хохочет. Мне почему-то грустно, и я невольно тянусь в карман за сигаретами.

— Вы успокойтесь, — миролюбиво говорит Витька. — Погладите на нас. Мы ведь не похожи на абитуриентов. Нам нужно только узнать, где живет ваш преподаватель латинского языка, его адрес. Только адрес!

Секретарша ошалело смотрит на нас. Вернее, не столько на нас, сколько на Корнелию. И даже точнее — на ее необычный костюм.

— А его нет в городе, — говорит она наконец. — Он в отпуске. Уехал куда-то в Сибирь. А вы что — его друзья?

— Нет, мы не его друзья, — мрачно отвечает Витька. — Нам просто нужен человек, хорошо знающий латынь. Понимаете — очень нужен!

— Тогда, может, вы съездите к Алексею Семенычу? Он, правда, на пенсии, но раньше он у нас преподавал латинский язык.

— Съездим! С удовольствием! — торопливо говорит Витька. — Давайте его адрес!

Мы записываем адрес Алексея Семеновича, прощаемся и снова идем по широкому коридору к выходу. И снова юноши и девушки глядят на нас со всех сторон. В основном — на Корнелию. И в их глазах мне чудится то же самое жадное любопытство, которое я вижу все сегодняшнее утро в глазах Корнелии. Любопытство к другому, незнакомому миру.

Мы колесим по городу, останавливаемся возле постовых милиционеров и выезжаем, наконец, на окраинную улочку с одноэтажными домиками, каменными тротуарами и белеными глинобитными заборами.

Корнелия смотрит на эти тротуары и заборы еще более удивленно, чем на высокие здания в центре города. Конечно, если она имеет какое-то представление о Боспорском царстве, ее должны удивлять эти окраинные улочки. Ведь и в те далекие времена они были почти такими же…