Михаил Грешнов - ВАС ЗОВУТ ЧЕТВЕРТЬ ТРЕТЬЕГО? (Сборник НФ)

Впрочем, будем последовательны.

Когда Голос спросил у Миши, что тот хотел бы получить. Миша в свою очередь осведомился, каковы же возможности Антимира. Могут ли, например, сделать что-нибудь материальное?

Голос ответил, что, посылая на Землю пучки энергии, они имеют возможность выполнить здесь любую работу и создать любое материальное тело.

Но в то же время у них есть и некоторые ограничения. В их силах — и Голос подчеркнул это — выполнить только какую-нибудь личную просьбу Миши. Такое, что не задело бы интересов других людей. Это правило для общения с планетами, где население не составляет еще единого целого.

В противном случае создалась бы возможность злоупотреблений, произошло бы вмешательство в суверенные права обитателей того или иного разумного мира.

Одним словом, пусть Миша предложит что-нибудь личное.

— Личное? — повторил Миша.

— Да, личное, — подтвердил Голос.

Миша задумался. Затем он встал и прошелся несколько раз возле скамьи. Сейчас он опять уже верил в существование Голоса, и его занимал вопрос, как бы не продешевить с этим личным желанием.

— Может быть, вам нужен еще один костюм? — подсказал Голос. Мы можем материализовать такой же костюм, какой висит у вас в шкафу в комнате.

— Но обязательно личное?

— Обязательно.

Миша подумал еще секунду. Он был бледен. Потом сказал:

— Ладно. Я все понял. Осушите Сахару.

— Что?

— Осушите Сахару.

От нервного напряжения он так и сказал: «осушите» вместо «обводните». Но потом сразу поправился:

— То есть обводните. Обводните Сахару.

— Сахару? — переспросил Голос.

— Да-да, Сахару. — Миша почувствовал, что у представителей Антимира уже мало времени, и сам начал спешить. — Это у нас в Африке пустыня. Совершенно нет воды.

В Антимире помолчали, потом Голос мягко объяснил, что Миша, очевидно, не понял сути дела.

Им нельзя совершать таких действий, которые изменили бы судьбу больших групп населения.

В Антимире не имеют права этого делать. Неужели Миша не знает, что такое «личное»?

— Знаю, знаю, — нетерпеливо отмахнулся Миша. Чего там тянуть. Все ясно.

Он опять задумался и затем сказал:

— Тогда уничтожьте Австралийские Кордильеры. Просто снесите их совсем.

И сразу принялся объяснять, что Австралийские Кордильеры — это огромная горная цепь, которая тянется вдоль всего восточного побережья Австралии и задерживает влажные ветры, дующие на материк. (Он вычитал это в энциклопедии.) На этот раз в Антимире молчали довольно долго, потом Голос спросил:

— Это нужно вам лично? Эти горы лично вам мешают?

— Да, лично мне, — твердо ответил Миша. Затем он сразу испугался, что Голос спросит его, бывал ли он в Австралии. Он там, естественно, не бывал, а врать ему не хотелось. Он уже приготовил было еще одну просьбу: на этот раз — растопить льды на Северном полюсе…

Но Голос заговорил о другом.

— Скажите, а как вы понимаете «личное»? Что это такое?

И тут оказалось, что Миша не знает, что такое «личное». Всю жизнь он полагал, что личное — это то, что ему хочется больше всего. Во время войны, например, ему хотелось, чтобы она скорее кончилась. Потом — чтобы быстрее была побеждена разруха. Еще позже — чтобы скорее строились дома. Все это было его личными желаниями, и, побуждаемый ими, он старательно воевал, затем ездил от газеты строить колхозные электростанции, рыл землю на субботниках. А теперь его заботило, что в Сахаре нет воды, что огромная часть Советского Союза покрыта вечной мерзлотой, что между Англией и Францией до сих пор нет подводного тоннеля, что количество подписчиков на газету, где он работал, растет медленнее, чем хотелось бы, и что вопросы использования энергии приливов еще не подняты на надлежащую высоту.

— Но подождите! — прервал его Голос. — Неужели вы не хотите, например, чтобы мы скопировали для вас автомобиль? Такой же, как в соседнем саду.

На какой-то миг перед умственным взором Миши стало видение новенькой «Волги», сияющей никелированным радиатором. Но он тотчас же сообразил, что такой неизвестно откуда взявшийся автомобиль никак не удастся зарегистрировать в ГАИ.

— А рояль?

Но рояль ему некуда было поставить. Он жил с семьей в одной единственной комнате на Серпуховке.

— Может быть, тогда квартиру?

Но и это отпадало, так как на работе он должен был на днях получить ордер. Они вдвоем отбрасывали одно предложение за другим, и постепенно выяснилось, что Мише лично ровно ничего не надо. То есть ему надо было очень многое. Не помешали бы и автомобиль, и дача, и новый костюм, и шуба для жены, и даже просто прибавка в зарплате. Но всего этого он хотел добиться сам и чувствовал, что было бы идиотизмом использовать в таких вопросах Антимир.