Пол Андерсон - Настанет время

Хэйвиг отважился спросить:

— Сир, ты не думаешь, что Маури в своем прогрессе послужат нам?

— Естественно, — буркнул Уоллис. — Я даже буду помогать этим ублюдкам. Но только так, чтобы они смогли сесть в седло, и ни на йоту больше. Мы будем пристально наблюдать за их развитием, чтобы не отпустить слишком далеко.

Затем, наверное, чтобы сменить тему разговора, он продолжал:

— Мы должны быть очень осторожны, чтобы не упустить лидерство. Сейчас мы управляем территорией двух штатов. Необходимо добиться, чтобы наша власть простиралась не только в пространстве, но и во времени. Мы должны подбирать руководителей из числа обычных людей. Для этого, к примеру, можно проследить жизненный путь какого-нибудь способного мальчишки. Убедившись в его способностях и преданности, можно готовить его к занятию соответствующего поста. Ты не думай — мы не чудовища и не паразиты. Иногда, конечно, и нам приходится быть жестокими. Но наша цель одна: вернуть человечество на тот путь, по которому его направил Бог. — Он наклонился вперед. — И мы это сделаем, — прошептал он.

— Я путешествовал в будущее. И хотя пройдут тысячелетия, я видел… Ты с нами?

Следующие несколько месяцев все было хорошо, — сказал мне Хэйвиг. — Однако я был очень осторожен. Например, я скрыл некоторые биографические события и точные даты. Более того я не стал раскрывать истинное предназначение хронолога, и Уоллис потерял к нему интерес. После этого я припрятал его. Если эти люди именно таковы, какими я хотел бы их видеть, они потом простят мне мои колебания и недоверие.

— Но что заставляло тебя тревожиться? — спросил я.

Он поморщился:

— О, сначала мелкие детали. Вроде общего стиля поведения Уоллиса. Хотя мне не удалось завести с ним более близкого знакомства, так как он сразу же переместился в будущий год. Представляете, какие возможности для контроля за своими подчиненными?

— Да, если во время его отсутствия подчиненные не устроят заговор.

Он покачал головой:

— Не та ситуация. В каждой эпохе у него есть верные сторонники, а кроме того, целый отряд преданных путешественников, которые постоянно курсируют во времени туда-сюда, контролируя положение вещей в любой точке пространства и времени.

К тому же, как можно устроить заговор с тупыми фермерами, рабочими, надменными солдатами и чиновниками? Да и с самими путешественниками? Ведь все они — разноязыкая толпа, не объединенная никакими общими интересами. Почти все они собраны из послесредневековой Западной Европы.

— Почему? Разве в других эпохах было меньше путешественников?

— Нет, не меньше. Просто в этом случае препятствием служит языковой барьер, культурное наследие. Трудности слишком велики, и результаты не оправдывают затраченных усилий. Путешествие в Иерусалим было только экспериментом. И, если не считать меня, результаты поиска оказались разочаровывающими.

В Ээрии официальным языком был английский, и каждый был обязан изучать его. Но, несмотря на это, я с трудом общался с обитателями замка. Дело не в том ужасающем акценте, с которым они говорили. Дело в том, что наше мышление было в корне различно. С моей точки зрения, все они были мошенниками. А я, с их точки зрения, был чистюлей, сосунком. Все они с подозрением относились друг к другу, следили друг за другом, каждого считали своим врагом. Как можно было объединить их?

И почему они должны были быть иными? Ведь им приходилось жить, как петухам, — в постоянной драке… Драка за лучшую пищу, за удобства, за слуг, за женщин для постели, за развлечения, за должность. Каждый из них обучался тому, к чему был способен. Наиболее умные занимали посты в администрации, наиболее сильные становились командирами отрядов воинов, остальные превращались в клерков. Меня стали тренировать на должность разведчика во времени. Хотя в целом поначалу мне не на что было жаловаться.

— Но все же тебе не понравились твои новые приятели, — заметил я.

— Почему? Некоторые понравились. Например, Уоллис вызывает симпатию своей целеустремленностью. Или его лейтенант Остин Колдуэлл, уже седой, но крепко сбитый, большой шутник, прекрасный наездник. Он любит выпить и знает много разных историй. К тому же он полон юмора и весьма дружески ко мне относится, что облегчило мое существование там в первое время. Рэйел Оррик, бывший ярмарочный маг, восхитительный старый мошенник, Джерри Дженнингс, английский школьник из 1918 года. И еще некоторые. И Леонса… — Он зачарованно улыбнулся. — Особенно Леонса…