Пол Андерсон - Настанет время

Теперь и Хэйвиг мог задать вопрос:

— А как ты вошел в свой первый контакт, сир?

— О, я нанял множество агентов, разбросанных по всему девятнадцатому веку. Они печатали объявления в газетах, в журналах, альманахах. Разумеется, они не употребляли слова «путешественник во времени», более того, они даже не знали, зачем мне это. Сам я не писатель, а человек действия, но у меня были деньги, и я мог нанять себе мозги.

Хэйвиг кивнул.

— Это и мне приходило в голову, сир. Но я жил в то время, когда идея о путешествии во времени была уже затрепана авторами научно-фантастических романов. Так что если бы я предпринял что-либо подобное, то неминуемо привлек бы к себе общее внимание. Так скольких же ты собрал?

— Сир.

— Прошу прощения, сир.

Уоллис тяжело вздохнул:

— Одиннадцать. Из всего этого проклятого столетия — одиннадцать. — Он пренебрежительно махнул рукой. — Лучший из них Остин Колдуэлл. Он был заросшим щетиной пограничным жителем, когда пришел ко мне, но потом он стал одним из моих лучших помощников. Это он назвал меня Сахэмом. Я очень люблю его.

Затем явился маг и предсказатель будущего с ярмарки, потом профессиональный игрок, девушка с юга. Всё это американцы. За границей мы нашли баварского солдата, агента инквизиции в Испании, венгерскую еврейку, студента из Эдинбурга, который чуть не тронулся, отыскивая в книгах объяснение своему дару, кокотку из Парижа и молодую крестьянскую, чету из Австрии. С последними двумя нам повезло. Они сами нашли друг друга — это единственный случай среди путешественников, когда они оказались соседями… Видишь, какое разнообразие характеров! Ты можешь представить языковые проблемы, проблемы транспортировки, проблемы убеждения.

— Но не больше, чем с последними из найденных? — Хэйвиг почувствовал себя уязвленным.

— Да, примерно столько же. Ты же понимаешь, одни боятся присоединиться к нам, другое просто не хотят оставлять старую жизнь, третьи считают, что им выгоднее оставаться в таком состоянии, так как можно торговать предсказаниями будущего, этот не хочет бросать жену и детей. Я даже обдумывая план похищения его жены, но какой толк от путешественника, который неохотно отправляется за тобой? Мужчину можно запугать и добиться от него повиновения, но женщины… они чересчур трусливы, чтобы бояться чего-то определенного.

Хэйвиг вспомнил бесшабашную девушку, которая поцеловала его во дворе, но ничего не сказал.

— Как только у меня появились подчиненные, — продолжал Уоллис, — я смог расширить сферу своих действий. Теперь я могу изучать большие временные пространства и на основе полученных наблюдений формировать план действий. В первую очередь следовало создать фонды и опорные пункты в различных эпохах. Теперь я мог собирать путешественников из разных эпох, мог выбрать место, где лучше основать Ээрию. Местные изголодавшиеся жители с радостью встретили меня как своего повелителя, принесшего зерно для посевов и обеспечившего им защиту оружием.

Хэйвиг потер подбородок.

— Могу я спросить, сир, почему ты выбрал именно это место?

— Разумеется, спрашивай, что хочешь. Отвечу, если смогу. Сначала я подумал о прошлом, но даже в доколумбовой Америке мы могли бы оставить следы, которые озадачили бы будущих археологов. В этом же столетии феодализм, подобный нашему, распространен по всей планете, поэтому мы здесь не будем уникальными. Разумеется, наши подданные знают, что мы обладаем могуществом, и они называют нас магами или детьми богов, духов, кому что нравится. К тому времени, как цивилизация восстановится, о нас останутся только неясные слухи, ученые будут считать, что когда-то здесь существовал религиозный культ, один из многих.

Хэйвиг задал еще один вопрос:

— Насколько я знаю, хотя очень немного, как раз в настоящее время формируется культура Маури в Тихом океане. Их будущие археологи будут наверняка больше заинтересованы твоей колонией, чем поселениями темных варваров.

— Ты, разумеется, прав, — согласился Уоллис. — С точки зрения Маури. Но не следует забывать, что именно мы наследники великой культуры. Просто нам не повезло.

Хэйвиг должен был согласиться. Действительно, Океания была слишком незначительна, чтобы быть подвергнутой атомной бомбардировке. Омывающие острова воды были загрязнены меньше всего и быстрее всего очистились. Но к этому времени человек уже стал редким явлением на планете. Жители этих островов жили примитивно, их жизнь почти не зависела от современной технологии. А в развитых странах Северной Америки, Европы, Азии люди начали погибать миллионами, когда был уничтожен индустриально-сельскохозяйственно-медицинский комплекс. Теперь, когда все погибло, требовалось либо время, либо информация, чтобы восстановить индустрию.