Ларри Нивен - Осколок Империи

Голос. Он владея всем ее вниманием.

— Полли, — говорил голос, — ты должна мне верить.

Она хотела ответить, выразить свою благодарность, попросить его говорить дальше, выпустить ее отсюда. Но она не могла произнести ни звука.

— Я хотел бы освободить тебя, вернуть тебя в мир чувств, ощущений, запахов, — сказал голос. Потом нежно, с нотками сочувствия и сожаления, он добавил: — Я не могу сделать это прямо сейчас. Есть люди, которые заставляют меня держать тебя здесь.

Внезапно голос стал знакомым, убедительным. Она узнала его.

— Гарри Кейн и Джейхок Худ. Они не дают мне освободить тебя. — Это был голос Кастро. Ей хотелось закричать. — Потому что ты не выполнила задания. Ты должна была разузнать про Робота-разведчика № 143. Ты этого не сделала.

«Лжец! Лжец! Я все сделала». Она хотела выкрикнуть ему в лицо правду, всю правду. В то же время она знала, что этого Кастро и добивается. Но она так давно не говорила!

— Ты пытаешься мне что-то сказать? Быть может, я сумею убедить Гарри и Джейхока освободить тебе рот. Ты этого хочешь?

«Я безумно этого хочу, — подумала Полли. — Я бы сказала все, что о тебе думаю». Что-то внутри нее по-прежнему оставалось рассудочным. Сон, это из-за него. Сколько времени она провела здесь? Не годы ведь, даже не несколько дней, ей бы захотелось пить. Если они только не вводили ей воду внутривенно. Но как бы долго она ни лежала здесь, часть времени она спала. Кастро не знал про парализующие пули. Он бы пришел намного раньше.

Где же голос?

Вокруг была тишина. Она чувствовала слабое биение пульса в сонной артерии; но пока она отчаянно прислушивалась, это биение тоже пропало.

Где же Кастро? Оставил ее гнить здесь?

Говори!

Говори со мной!

«Планк» был большой, но жилые помещения занимали меньше половины его объема: три ряда герметизированных камер между грузовыми отсеками наверху и резервуарами топлива и воды и ядерными двигателями — внизу. Требовалось перевезти значительный груз, чтобы основать самостоятельную колонию. Требовалось много топлива для посадки «Планка»; ведь посадить корабль на водородной бомбе, которую представлял собой ядерный двигатель, все равно что поднести зажженный фитиль к пороховой бочке.

Итак, жилая часть корабля была невелика. Но она не была тесной, так как каюты в кормовой части должны были обеспечить необходимые удобства всего для трех семей.

Комната, в которой сейчас вел допрос Джезус Пиетро, когда-то была гостиной, с диванами, карточным столом, кофейным столиком, маленьким холодильником и экраном для чтения, соединенным с библиотекой корабля. Теперь здесь не было ни столов, ни остальных вещей, давно отпаянных от стены. Когда-то это была большая комната, что можно считать роскошью для экипажа звездолета, где ценится каждый свободный метр. Она не могла не быть большой. Любой нормальный человек имеет право выйти из своей квартиры подышать свежим воздухом.

Теперь, лежа на боку, комната просто была высокой. Двери, которые вели в другие помещения, теперь оказались на стенах между полом и потолком. Бывшая дверь в коридор превратилась в люк, а до двери, находившейся прямо под ней и ведшей в чулан для запасных скафандров, можно было добраться только по лестнице. На полу, по форме представлявшем из себя полумесяц, располагались: длинная тяжелая коробка, два сидящих охранника, одно пустое кресло и Джезус Пиетро Кастро, закрывавший мягкий конец переговорной трубки в одном из углов коробки.

— Дадим ей десять минут, чтобы обдумать это, — сказал он, посмотрел на часы и засек время.

Загудел его радиотелефон.

— Я в виварии, — доложил майор Дженсен. — Девушка, естественно, из колонистов. Костюм украден. Мы еще не знаем, где она его взяла, но сомневаюсь, что ответ нас обрадует. Нам пришлось накачать ее лекарствами, она умирала от слишком большой дозы парализующих пуль.

— Никаких признаков того, что она пришла не одна?

— Я этого не говорил, сэр. Есть два момента. Первое, у кресла, в котором она сидела, были оборваны провода. Ее усыпляющий шлем не работал. Она не могла сделать этого сама. Быть может, поэтому один из пленников сегодня проснулся.

— И освободил остальных? Я этому не верю. Мы бы потом заметили эти провода.

— Согласен, сэр. Следовательно, кто-то оборвал провода уже после того, как она села в кресло.

— Может быть. А что второе?

— Когда в виварий пустили газ, у одного из полицейских не было респиратора. Мы нигде не смогли его найти; в его шкафчике пусто, и, когда мы позвонили его жене, она сказала, что он взял его с собой. Полицейский уже очнулся, но понятия ни о чем не имеет…