Пол Андерсон - Сдвиг во времени

Дверь открылась. Эльва обернулась, напряглась в надежде. Да, это Борс. Один. Когда он приводил с собой приятеля, она уходила в спаленку и просто слушала. Черткоиане высшего ранга не любили, чтобы женщина участвовала в разговоре.

Он вошел в комнату уставшей походкой, снял шляпу, плащ и бросил их на пол. Велгойя поползла убирать, а когда он сел, она была уже тут как тут, с выпивкой и сигаретой.

Эльва ждала. Она уже изучила его. Когда грубое бородатое лицо смягчилось, она заставила себя улыбнуться и вытянулась на диване, опершись на один локоть.

— Так ты заработаешься до смерти, — проговорила она.

Он вздохнул:

— Да. Но конец виден. Пара недель, и кончится вся эта бумажная волокита.

— Если только какой-нибудь очередной бюрократ не изобретет девятнадцать новых форм, которые необходимо заполнить в четырех экземплярах.

— Возможно.

— У нас никогда не было таких проблем. Правительство координировало действия и точно определяло необходимые ресурсы. Почему ваши люди не могут разобраться даже в том, чем сами занимаются?

— Ты же знаешь. Потому, что нас пять миллиардов. У вас на Вайнамо слишком много свободного места… — Голье допил свой стакан и протянул его за добавкой.

— Ради вековечного хаоса! Да, я готов там остаться, когда мы сделаем дело!

Эльва подняла брови.

— Это мысль, — промурлыкала она.

— Ох, нет, это невозможно, — сказал он, возвращаясь в обычное свое настроение. — Я же забыл… Я не могу быть единственным на всей планете чужаком и врагом…

— Не обязательно…

Он покачал головой.

— Даже если я приживусь, я должен буду тридцать лет ждать прибытия Третьей экспедиции. Но мне вовсе не улыбается стать к старости потребителем. Или, еще хуже, увидеть потребителями своих детей.

Эльва прикурила новую сигарету от первой. Глубоко затянулась, чтобы не потерять контроль над собой.

Гораздо лучше организовать Вторую экспедицию и сделать потребителями других, подумала она. Первая, когда взяли в плен меня и еще более тысячи человек — что с ними сталось? Скольких признали бесполезными и отправили на лоботомию? Первая была явно разведывательным рейдом. Вторая будет насчитывать пятьдесят боевых кораблей и попытается силой добиться капитуляции. Или нанесет удар по возможным очагам обороны, полностью уничтожит весь военный потенциал и доставит на Черткои орды рабов. И тогда Третья экспедиция, в тысячу кораблей, приступит к окончательному захвату, доставив воинские гарнизоны, надсмотрщиков, надзирателей и колонистов. Это случится, по времени Вайнамо, через сорок пять лет, считая от сегодняшней ночи. Мужчины Вайнамо… Хауки… если он останется жив после Второй экспедиции, то у него будут лишние тридцать лет свободы. Но если он отважится обзавестись детьми?

— Наверное, я обоснуюсь там после Третьей экспедиции, — задумчиво сказал Голье. — Наверное, мне у вас понравится. И сколько благоприятных возможностей! Целый мир ждет должного прогресса!

— Я тебе многое смогу подсказать. — Эльва посмотрела на него прямо. — Ты же не очень хорошо разбираешься.

Голье переменил позу.

— Не надо снова об этом, — попросил он. — Я не могу взять тебя с собой.

— Ты же командующий флотом, так?

— Да, но черт возьми, как ты не можешь понять! Офицеры не должны пользоваться привилегиями, это вредно влияет на моральный климат.

Эльва взмахнула ресницами:

— Не так уж и влияет. На самом-то деле.

— Мой старший сын обещает заботиться о тебе. Он совсем не такой плохой парень, как ты думаешь. А через тридцать лет мы увидимся.

— Когда я стану седой и морщинистой. Почему бы тебе просто не вышвырнуть меня на улицу и не оставить в покое?

— Ты знаешь почему! — резко сказал он. — Ты — первая женщина, которую я могу назвать этим словом. Мне никогда не было скучно с тобой, нет. Но…

— Так-то ты обо мне заботишься…

— Ты меня за идиота считаешь? Думаешь, я не понимаю, что как только мы сядем, ты только и будешь голову ломать — как бы перебежать к своим?

Эльва высокомерно вскинула голову.

— Ладно! Раз так, то говорить больше не о чем.

— Ну, милая, ты слишком серьезно относишься к словам. — Он потянулся, чтобы положить руку ей на плечо, но она тут же отодвинулась на противоположный конец дивана. Казалось, он растерялся.

— И потом, — попытался он объяснить. — Если ты так переживаешь за свою планету, подумай, ведь то, чем мы собираемся заняться там, вряд ли доставит тебе удовольствие…

— Сперва ты назвал меня изменницей! — вспылила она. — А теперь обвиняешь меня в недостатке мужества!